Ожерелье вечности

Открывшаяся перед ними картина была бы по вкусу самому фанатичному художнику- сюрреалисту, настолько она была фантастична. Огромный зал был наполнен десятками белоснежных скульптур, видом отдалённо напоминающими людей, только в три человеческих роста. Ангелоподобные существа, завёрнутые в белоснежные крылья, казалось, ждали своего часа, чтобы ожить, причём они явственно различались по полу. Их прекрасные лики с закрытыми глазами были настолько одухотворены, что, казалось, их нужно только разбудить. Восторг, граничащий с ужасом, охватил Люду при виде этого великолепия. Сколько приходилось читать об ангелах, но даже в самых фантастических мечтах она не могла предположить, что сможет увидеть их воочию. Фигуры располагались концентрическими рядами, и в центре виднелось что-то больше размером, пока неразличимое по форме из-за расстояния. Люди разбрелись по залу, следуя чётким командам Виктора. Люду он позвал к себе, чтобы она помогла найти следы группы Ивана. Они начали от двери, там, где ещё можно было различить направление их движения. Хорошо ещё, что Иван с людьми не стал расходиться, они шли одной группой прямо по направлению к возвышающемуся центру. Чем ближе они продвигались к нему, тем больший трепет охватывал их. Они смотрели и не верили глазам своим, — фигура в центре тоже напоминала скульптуру, только вдвое большего размера, чем все остальные. Она изображала сидящего в позе лотоса прекрасного мужчину, завёрнутого в невесомые красные одежды, красиво оттеняющие его бронзовую кожу. Приглядевшись лучше, Люда рассмотрела на его лбу третий глаз, тоже закрытый. Она шёпотом сказала об этом Виктору, словно боялась разбудить это сонное царство. Виктор ответил, что разглядывать они будут потом, а пока надо найти пропавших товарищей, ибо воздух в их баллонах уже на исходе, как бы не случилось трагедии. Когда они стали обходить фигуру мужчины сзади, то обнаружили за ней на постаменте огромный с зеркальными гранями кристалл, перед которым лежали тела четырёх пропавших. Виктор бросился к ним в надежде, что ещё можно их спасти, но очень скоро убедился, что они без сознания, хотя воздух в баллонах ещё был. Непонятно было тогда, почему они лежали все в одной и той же позе — ничком, как будто болезнь застала их всех одновременно стоящими на коленях. Виктор приказал вынести тела погибших из пещеры, надеясь на корабле узнать загадку их гибели. Люда почему-то опять посмотрела на лицо статуи, и вскрикнула от ужаса, — третий глаз был открыт и смотрел ей прямо в душу. В голове раздался щелчок и зазвучал дивный в своей красоте голос:

— Я — Матрейя. Твой Бог. На колени, смертная. Ты не совершенна и греховна. Отдай свою душу мне — Любящему Отцу твоему. Душа твоя будет самой большой Моей драгоценностью. Посмотри на Кристалл Вечности. Покорись неизбежному, дочь Моя.

Пока звучал этот чарующий, лишающий воли голос, Люда невольно опустилась на колени и поползла к кристаллу. Отдать душу такому любящему, такому прекрасному человеку казалось в этот момент самой естественной её потребностью. Жизнь потеряла всякий смысл и душа рвалась вон. А голос всё звучал и звучал в голове, он был так смертельно убедителен в своей любви…

Внезапно померк свет, и она не видела, куда ползти дальше. Сильные руки подхватили её судорожно извивающееся тело, пытающееся ещё ползти, и куда-то понесли. Голос продолжал звучать, терзая, настаивая и недоумевая:

— Дочь Моя, вернись. Я так люблю тебя. Я Отец твой небесный. Приди ко Мне. Будь Моей вечно. Дай душе своей воссоединиться со Мной. Посмотри на Кристалл Вечности.