Ожерелье вечности

Уже в полёте, раздумывая над вчерашним происшествием, она поняла, что, пожалуй, погорячилась. Николай, небось, не по собственной воле оказался здесь, и, если он выполняет правительственное задание, её долг, по крайней мере, не мешать ему своими капризами, а всячески помогать. Поэтому, как ни крути, а налаживать отношения нужно…

После обеда, вдоволь налюбовавшись на игру котят уссурийского тигра, от души посмеявшись над их ужимками, сидя в автолёте, Мария поймала себя на мысли, что она намеренно оттягивает время, лишь бы не извиняться перед Николаем. Ей стало стыдно, поэтому, насобирав лесной малины, она отправилась к домику. Николай как будто ждал её, посиживая на лавочке в широкополой шляпе и свободной навыпуск рубашке. Шорты и босые ноги придавали ему вид дачника. Мария даже немного поколебалась, вовремя ли она. Платон где-то отсутствовал, видимо.

— О, это Вы, да ещё с гостинцем! Ну, теперь-то точно не отвертитесь от чая, — с располагающей улыбкой сказал Николай и поспешно открыл дверь, пропуская Марию внутрь.

Мария, поставив туесок с малиной на стол, сказала:

— Извините мою горячность. Лично Вас это не касается, просто мне показалось обидно, что мне не доверяют и не считаются. Вы понимаете?

— Маша… Можно Вас так называть? — и, получив подтверждающий кивок головой, продолжил Николай, — Вы могли бы и не извиняться, я Вас прекрасно понимаю. Пожалуй, это даже моя ошибка, мне нужно было заранее предупредить Вас о своём появлении, тогда для вас это не было бы таким неприятным сюрпризом, верно?

— Ну, вот, закончим тогда со взаимными расшаркиваниями, будем считать, что виноваты оба. Так как насчёт уже дважды обещанного чаю? Я голодна, как тигрёнок, — вспомнив недавние наблюдения, сказала Мария.

— Вы присядьте, сейчас, две минуты — и всё будет готово. Накормим тигрёнка, дадим хоть телёнка, — пошутил Николай, загружая программу в синтезатор пищи, одновременно доставая из холодильника всякие вкусности, как-то: холодное варёное натуральное мясо, нарезанное аппетитными ломтиками, запечённая в сметане рыба, свежие огурцы и зелёный лучок. Маша даже прокомментировала:

— Ничего у Вас аппетит, у одного-то. Или ждёте кого?

— Так Вас и ждал.

— М-мм? — с набитым ртом удивилась Маша.

— А Вы как думали? Только Вас и ждал, — тон, с которым это было произнесено, заставил Машу напрячься. Бросив на него быстрый взгляд, она стушевалась ещё больше, — откровенное любование и неприкрытая нежность лучились от него и это было приятно, даже более чем. Впервые внимание мужчины не коробило её, не заставляло яростно защищаться. Наоборот, этот нежный взгляд не нёс никакой пошлой подоплёки и это было приятно вдвойне. Так смотрят на любимого шаловливого ребёнка, немного с грустинкой, понимая кратковременность прекрасного момента. Маша даже стала есть медленнее, занятая этими мыслями. Николай же её молчание истолковал по-другому, миг — и на столе появились две дымящиеся чашки с чаем, источавшим дивный аромат лесной малины. Самое интересное, что она совсем не заметила тот момент, когда Николай уже успел его приготовить. Обжигающе горячий чай с малиной вприглядку с мужской нежностью — это было что-то новенькое. Маша с сожалением отставила чашку, ей не хотелось уходить, но признаться в этом даже самой себе значило потерять лицо, изменить своей привычной манере поведения неприступной девчонки и это было выше её сил. Поблагодарив за "чай" и насупившись от важности, она опять сказала Николаю, что только в случае крайней необходимости обратится к нему, если вообще обратится. А пока, посоветовала она ему с задорной улыбкой, пусть он отдыхает, хорошо кушает и ни о чём не беспокоится, — у неё всё под контролем.

— Кстати, а где Платон — то? — спросила она, — что-то его не видно?

— Да он тут пытается эксперимент поставить — вывести самостоятельно потомство, надеясь, что его уникальные способности передадутся ему, то бишь, потомству. В общем, дурью мается.

— Привет ему передавайте. Я помню его лестную оценку своих достоинств и ценю его желание как истинного джентльмена, в отличие от некоторых, сделать даме приятно.

— Обязательно. "Некоторые" примут к сведению Ваши соображения по поводу комплиментов.

Уже направляясь к дому, она с улыбкой вспоминала его фразу о "некоторых" и думала, что, пожалуй, действительно было бы приятно получать комплименты от такого взрослого и привлекательного мужчины. Сердце сладко ёкало, когда она вспоминала этот его особенный взгляд, никто и никогда не смотрел на неё так, как будто готов всё отдать за эти мгновения рядом.