Ожесточение (СИ)

-Понимаете, это вопрос не денег. Это вопрос чести. Деньги - это важно. Сделка - это важно. Но почему он подумал, что имеет право меня обмануть? Почему он подумал, что просто так возьмет мои деньги, деньги моей семьи, и будет жить спокойно, наслаждаться и ничего ему не будет? Мне будет стыдно перед братьями, перед людьми, которых я уважаю. Понимаете?

Лян кивнул:

-Магомед, я вижу сделку. Мы, китайцы, похожи на евреев. Мы хотим, чтобы сделка была выгодна обеим сторонам. Это залог безопасности, залог будущих сделок. И вообще это правильно.

Лян помолчал:

-В этом смысле с русскими трудно. Они любые сделки считают невыгодными. Они считают, что все их обманывают. Я думаю, у Вас этого комплекса нет.

- В моей Книге написано,- сказал Магомед, - "Порядочный торговец - под сенью престола в Судный день". "Не стяжайте имущества друг друга неправедным путем, а только путем торговли по взаимному вашему согласию". Я стараюсь следовать заповедям.

-Поверьте, то же самое поняли и мы еще пару тысяч лет назад.

Тогда Магомед не почувствовал сигнала опасности. Лян или действительно не хотел обмануть, или был очень в себе уверен. С тех пор Лян несколько раз подтвердил свою добросовестность. Почему тогда об участии Магомеда в проекте Лейла узнала раньше, чем он сам?

Семейный очаг. Весна 2010 года, понедельник, вечер

Поужинать собрались в шашлычном домике. Летом часто ужинали здесь, почти каждый вечер. Но этой зимой было напряженно с делами, возвращались поздно, в разное время. Так что недели две огонь не разжигали. Но Магомед сказал Заре, что у него есть настроение на шашлычки. Близнецы Ахмеда уже разожгли огонь, труба и очаг прогрелись, в домике было жарко. Несколько лет назад по вечерам тут собиралось больше народу, но теперь дети выросли и разъехались. С родителями жили близнецы Ахмеда и маленькая Роза.

Женщины принесли нарезанные овощи, блюдо с фруктами, заварили чай. Подошел Ахмед с большой бутылкой колы под мышкой и соками. Магомед крутил над углями шампуры с шашлыками. Женщины разговаривали за чайным столиком с фруктами и печеньем. Дети жарили на углях какую-то гадость, похожую на пластмассовые леденцы, превращавшиеся в бурую массу на палочке. Близнецы закатывали глаза как вкусно и громко смеялись. Роза (уже серьезная девушка, пятый класс гимназии) вздыхала - стеснялась этих придурков. Магомед хотел сказать детям, чтоб не ели много этой дряни, но Ахмед заступился:

- Слушай, Мага, оставь их в покое. Вспомни голубей, которых мы в детстве жарили на костре.

Голубей били из мощной рогатки, у отца на опытном производстве Ахмед раздобывал необычайно эластичную прочную резину. Жарили голубей на костре за гаражами.

- Во-первых, мы их добывали на охоте, во-вторых, голуби были экологически чистые, - ответил Магомед.

- Это городские-то голуби? Если честно, брат, я не мог избавиться от отвращения, когда мы их жарили на проволоке, - засмеялся Ахмед.

- Когда жарили еще ничего, меня тошнило, когда нужно было есть! - засмеялся Магомед.

В приоткрытые в сторону ночного залива двери заглянул Аслан. Он жил в квартире на Приморском, ночевал здесь, когда с утра собирались очень рано выехать.

- Заходи, парень, не стесняйся! - крикнул ему Ахмед.

- Да я уже поужинал, - сказал Аслан.

- Ничего, в твоем возрасте шашлык лишним не бывает.

- Чтобы я стал таким красивым как вы, дядя, - сказал Аслан.

Посмеялись, как многие спортсмены, в молодости развившие большую мышечную массу, Ахмед теперь неустанно боролся с лишним весом.

- Не, таким красивым, как я, у тебя все равно не получится, - сказал Ахмед.

Поели шашлыков с разными соусами. Налили чаю, соков, колы. Развалились на подушках.

- А вот скажи, брат, какое время самое счастливое в твоей жизни? - спросил Ахмед. Ему было хорошо и тянуло пофилософствовать.

- Сейчас, - не задумываясь, ответил Магомед.

- Нет, я имею ввиду типа такой лучший период, типа как стоял на вершине и потом вспоминаешь.

- Были вершины и все разные, - пожал плечами Магомед, - да ты все знаешь о моей жизни.

- А про себя я точно знаю, брат. Когда машины из Германии гоняли. Когда поднимались. Помнишь эти сумки с деньгами, таможки-растаможки, пистолеты-патроны, разборки с парнями на авторынке? Первый раз по автобану на мерседесе. Тому мерсу, правда, было лет двадцать, как он не развалился на такой скорости, как мы не убились?

- Ты, брат, говоришь о молодости. Молодость лучше, чем старость, тут ты прав.

-Нет, брат, я о другом. Мы, мужчины, рождаемся путешественниками, пиратами, купцами. А теперь я сижу в кресле и смотрю на экране отчеты по просроченной дебиторской задолженности дочерних предприятий.

Одной из любимых фотографий Ахмеда был черно-белый снимок начала девяностых, где он весь такой с бицепсами в рубашке с закатанными рукавами, а в руке пистолет, а из раскрытой сумки торчат пачки долларов. А глаза бешеные, ай, что за жизнь!