Ожидание

— Вероника, ты тоже забываешься! — мужчина засмеялся. — Ты считаешь себя недося-гаемой, почти звездой этого маленького городка. Хотя…хотя сегодня мы что — то значим, а завтра… завтра может всё измениться. И если сегодня ты сидела на почетном месте, то завтра о тебе просто забудут, и не вспомнят…

— Павел Яковлевич! Мне кажется, наш разговор начинает перерастать в какие-то угрозы.

Ника нервно щелкнула замком своей сумочки.

— О, что ты, что ты! — захохотал весело мужчина. — Я просто напомнил тебе, моя до-рогая Вероника, что жизнь быстротечна! И не надо бросаться её мгновениями. Всё имеет свой конец! Даже наш с тобой разговор, и наш долгий путь!

Машина остановилась. Ника, словно очнувшись, увидела в свете фонарей знакомые очертания своего дома. Мужчина повернулся к женщине, и, глядя ей прямо в глаза, про-изнёс:

— Ну? Что ты мне скажешь, наконец? Да или нет?

— Нет! — бросила Ника, и рванулась с сиденья.

Мужчина схватил её за руку:

— А я ещё сомневался в тебе? Ну, что — же очень жаль, очень!

Отдернув руку, Ника выскочила из машины, и быстро пошла к дому, не оглядываясь.

Её била мелкая дрожь, и может оттого, она кое- как вставила ключ в дверной замок.

Дети смотрели телевизор. Увидев мать, Данил подскочил, и повис у Ники на шее.

— Ма! Ты чего так долго? Мы даже не ужинали без тебя!

Гера глянула на мать с интересом, и Ника сразу поняла этот взгляд. Это был взгляд взрослой дочери, понимающей, отчего мать могла где-то задержаться допоздна. Лёгкая усмешка скользнула по пухлым губам Геры, и Нике стало обидно и горько.

Да, кажется, её дети и впрямь уже выросли, и многое могут понять по- своему, и не совсем так, как хотелось бы.

ГЛАВА 33.

— Вероника Антоновна! Вероника Антоновна! Пожалуйста, приезжайте, быстрее…

Умолял по телефону взволнованный голос одной из продавщиц, миловидной шатенки Ларисы, работающей в магазине старшим продавцом с самого первого дня открытия.

— Что случилось? Что? — кричала в ответ Ника, но на том конце провода бросили трубку, и Ника, не мешкая ни минуты, собралась и помчалась в гараж заводить машину.

Переохлажденный мотор заводиться не желал, и Ника, с досадой пнув ногой по упру-гому баллону, выскочила из гаража. На такси получится быстрее!

Она заскочила в магазин и первое, что бросилось ей в глаза, это была раскидан-ная по полу бижутерия, а также разбитые флаконы дорогой парфюмерии, осколки ко-торой валялись тут — же под ногами. В воздухе стоял едкий запах духов, дезодорантов, туалетной воды. В углу, где находился отдел с дорогим женским бельём, все стеллажи были сброшены на пол, а бельё, разорванное в клочья, было раскидано по всему залу. Было такое ощущение, что словно кто-то глумился над этими вещами.

— Вероника Антоновна, я…я утром…я… — заикаясь начала объяснять Светлана, моло-денькая продавщица, но Ника, махнув рукой, только спросила:

— Милицию вызывали?

— Да, они уже приехали! — подошла старший продавец Лариса, полная женщина лет сорока. — Вас просят пройти в кабинет.

Молоденький следователь строго посмотрел на сидевшую перед ним женщину, и что-то записал в лежащий перед ним маленький блокнот.

— Так Вероника Антоновна, значит, вы являетесь хозяйкой этого магазина?!

Вопрос прозвучал, скорее всего, убедительно, из чего можно сделать вывод, что он уже повторяется. Молоденький следователь выжидающе замер, постукивая по столу тонкой шариковой ручкой, затем нетерпеливо кашлянул, как-бы призывая к вниманию сидев-шую перед ним женщину, задумчиво уставившуюся на маленькую дешевую брошку, с вделанными в неё кое-где блестящими камешками под бриллиант. Наконец женщина оторвала взгляд от завораживающего блеска камней, отодвинула подальше от себя брошь, и утвердительно покачала головой. Следователь перевёл взгляд на брошку, потом опять посмотрел на женщину, и, откашлявшись, строго спросил:

— Вы сможете хотя бы приблизительно назвать кого — нибудь, кто мог сделать подоб-ное, или… или хотя — бы мог желать вам этого?

Ника развела руки в стороны:

— Я до сих пор ничего не пойму. С какой целью кто-то забрался в мой магазин? Как таковой, убыток причинён не очень большой. Почему, но я ожидала худшего!

— Худшего? — переспросил молоденький следователь, и, прищурившись, уставился на Нику.

— Если не считать разбитые флаконы дорогих духов, или белья, варварски разорван- ного в клочья, можно было бы просто подумать, что в магазин пробрался какой-то жено-ненавистник или просто хулиган. — улыбнулась молодая женщина.

— А может, это был кто-то из мужей, чья жена могла истратить в моём магазине большую сумму денег. Может это своего рода месть, за непомерно большие расходы? Ведь мужья разные бывают… — опять улыбнулась Ника.

Молоденький следователь постучал ручкой по столу, задумчиво уставившись на испи-санный лист блокнота.

— Вы говорили, что живёте здесь в этом городе почти четыре года. За это время вы сделали многое в развитии личного бизнеса, а также успели внести свой вклад в об-щественную жизнь города. Так?

— Наверное! — пожала плечами Ника. — Я как-то не думала на эту тему.