Ожидание Двойной Кошки

Первое мертвое тело мне бросилось в глаза всего через пару миль от леса. Слегка прикрытое остатками плаща, исклеванное вороньем, оно ничем не выдавало причин своей гибели. А вскоре я обнаружил, что вся степь усеяна трупами и все они лежат головами на восток. Большинство оказалось без одежды, и все были безоружны. Впрочем, на нескольких относительно целых телах я не обнаружил ран. А один из трупов, вне всякого сомнения, перед смертью ел землю. В истлевших ладонях он держал горсти земли, вырытой рядом.

Еще несколько миль — и тел я больше не находил. Зато, уже на следующий день, я натыкался на брошенную утварь, телеги, инструменты, оружие. Все это обнаруживалось россыпью. Недалеко промчался табун коней. Мне показалось, что некоторые из них были под седлом. Возле колодца уныло бродили два верблюда. Я начерпал воды и вылил ее в корыто. Животные напились, но меня к себе не подпустили. Когда я уходил, они вновь подошли к колодцу и остановились возле него в ожидании. К вечеру я разглядел южнее гряду одинаковых холмов и свернул туда.

Я мог поклясться чем угодно, что раньше никаких холмов здесь не было. Заночевал я прямо в степи, обведя вокруг себя охранный круг, усиленный разными знаками. Ни нежить, ни степные звери меня не потревожили. А утром, едва встало солнце, я уже стоял возле огромной впадины. Ровные откосы, закругляясь, уходили в темнеющую глубину. Возле впадины было очень жарко, в горле першило от сухой пыли. Трава вокруг пожелтела.

Казалось, огромный великан ложкой вынул кусок земной тверди и, перевернув, положил рядышком на землю. Холм рядом со впадиной вполне соответствовал ей по размеру и очертаниям. Я взобрался на вершину. Трудно было только внизу, где ровная поверхность камня круто поднималась вверх. Чем выше, тем холм становился более пологим. С вершины я увидел, что цепочка холмов и соседствующих впадин уходит к закату и скрывается за окоемом.

Набежавшие тучки обдали каменную громаду мелким дождиком. Я поспешил спуститься, соскользнув возле подножия с мокрого камня и разодрав одежду. Холм был мокрым, а вокруг впадины стояла прежняя сушь. Дождь, мне кажется, просто не мог упасть ни на траву вокруг, ни в глубину впадины. Увиденное произвело на меня такое впечатление, что я отказался от своих планов и поспешил вернуться к Олабе".

— Вот так оно и выглядело тогда. Путешественник Нодгирен был первым, кто обнаружил горы Олаба. Что там произошло, никто не знает. На много миль вокруг никто не выжил. Сгинула даже нежить. Потом-то ее в тех впадинах собралось достаточно, но это произошло уже позже, многие годы спустя, — мастер Хоробка забрал из рук Кайтар книгу и положил ее на стол.

— Зачем Вы мне это показали? — спросила обеспокоенная Кайтар.

Она уже вжилась в роль благородной дамы, чему способствовала окружающая обстановка и поведение слуг-охранников. И вдруг заявляется гроссведун с книгой и просит ее прочесть несколько страниц.

— Для настроения, — серьезно ответил мастер Хоробка.

Он вытащил из карманов плаща колоду карт и положил их на стол.

— Карты Феро тебе знакомы? Я так и думал. Ты предсказывать пробовала?

Девушка снова кивнула. Карты Феро использовались только для гадания: пятнадцать карт с изображением животных, оружия, домашней утвари и три карты с изображением явлений природы; еще были карты короля и королевы, а также пустая — черная — карта. Каждая карта могла ложиться при гадании в прямом и перевернутом положении. Черная карта меняла смысл любой соседней карты на противоположный. Карты раскладывались трижды.

Если карта выпала дважды в трех раскладах, она приобретает значение двойной карты. Двойная карта либо усиливала основное значение, либо, сохраняя его, вводила дополнительное противоположное значение. Тройная карта, выпавшая во всех трех раскладах, означала уже осуществившееся событие, которое осталось незамеченным или смысл его не был правильно понят. К будущему относилось второе гадание, третье лишь уточняет его. Первое гадание считалось недостоверным, однако в случае неопределенности последующих раскладов первый мог дать некоторые уточнения.

Двадцать одна карта делились на три семерки: король, ураган, топор, трон, олень, вепрь, солнечное затмение; королева, копье, кошка, кувшин, петух, водопад, трезубец; чернота, крыса, меч, обезьяна, плуг, сапоги, ошейник…. Первая — семерка королевская, карты власти, успеха, спокойствия. Вторая — карты королевы: карты соблазна, интриг и беспокойства. Третья семерка — черная, карты беды и войны.

Гроссведун попросил ее разложить карты. Вопрос был такой — случится ли повторение того, что привело к ужасному явлению, создавшему горы Олаба? В гадании, это знал каждый истинный предсказатель, неимоверно важен вопрос. Случается так, что предсказатель снова и снова поворачивает вопрос то так, то этак, меняя слова, пока колдовское чувство не говорило, что на такой вопрос уже можно искать ответ.

— Ни о чем не думай. Поверь, ты знаешь достаточно. Тяни карты, — настаивал гроссведун, придерживая перевязанную руку.