Ожидание заката

– Может быть, и нет. Если Старший не узнает, что скорее всего, есть вероятность сохранить все в тайне.

– А почему это не узнает? – заинтересовался Миша.

– Рассказать ему – значит признаться в собственной беспомощности. Они этого очень не любят…

– Да кто любит! – перебил Миша.

– Ты не понимаешь. Сознаться в беспомощности для них – это смерть! Так что Гарри прав – очень большой шанс, что это останется в тайне. Потом – да, она будет мстить. Но это уже совсем другое. – Маргарита поправила волосы. – Но, если Старший – она, тогда дело плохо.

– Да не может она быть Старшей! – Гарри поморщился. – Во-первых, будь она ею, мы бы и втроем не справились. А во-вторых, в Германии Старших нет!

– Это если судить по нашей информации, – презрительно сказала Маргарита. – А насколько она достоверна, еще неизвестно!

– Да подумай сама! Разве Старший может занимать такой пост?

Очевидно, это был веский довод, потому что Маргарита замолчала.

Миша молча слушал этот разговор, чистя ножом ногти. Когда собеседники замолчали, он спросил:

– Чего они боятся? Как ее можно допросить?

Маргарита задумалась.

– Огня.

– Я не о пытках. Еще.

– Пшеничного уксуса. Высокого звука.

– Не подходит. Дальше.

– Да все вроде.

– А алмазов боятся? Или бриллиантов?

– Первый раз слышу, – удивилась Маргарита.

– Ладно. А если мы запишем на видео, как она там валяется, – а потом предложим отправить запись этому ее Старшему, клюнет или нет?

– А что! Это идея! – оживился до сих пор молчавший Гарри.

– Обожаю шантаж, – мило улыбнулась Маргарита, – но что с золотом? Оставим? Или заберем? Себе или Конклаву.

– Я бы оставил все как есть, – решительно сказал Миша. – Станет умничать – будет дополнительная мера воздействия. А потом посмотрим…

– Согласен. – Гарри кивнул. – Извини, Марго, ты в меньшинстве.

– Как угодно. Я не настаиваю. – Девушка грациозно тряхнула косой и вышла.

Мужчины стали обратно собирать ящик.

– Кстати! – неожиданно спросил Миша. – А почему она напала? Это вообще в их привычках?

– Нет! – ответил Гарри. – Она раскрылась. Значит, была уверена, что ты отсюда не выйдешь! Были, очевидно, у нее к тебе счеты, наверное, знала, что ты ее ищешь, и хотела допросить! Иначе просто закричала бы и стала звать полицию. Это вообще идеальный вариант. Мы бы тогда ничего с ней не сделали!

– А она знала о вас? Я имею ввиду… – поспешил уточнить Миша, видя, что его не поняли, – что когда я подошел к двери, она собиралась купаться… Или специально разыграла спектакль…

– Нас она не могла почувствовать! – Гарри похлопал себя по карману и достал плоский баллончик. – Ты, значит, им плохо брызгался, раз она тебя почуяла.

– Да нормально я брызгался – виновато промямлил Миша, вспомнив, как посчитал этот баллончик прихотью. – Может, она услышала мои шаги!

– Может, и услышала. Но ты же не лез напролом! Слух у них обычный, а вот нюх – ого-го!

– Что еще у них необычного?

Гарри пожал плечами.

– Так сразу и не скажу. Вроде бы больше ничего.

– А откуда такая сила? От эмоций?

– Сила? Да, конечно. Притом она может ее собирать, а потом использовать в один момент. А обруч не дает ей этого делать.

– Пошли на допрос! – вздохнул Миша, вспоминая, как Хельга принюхивалась.

* * *

Но позже так и не наступило.

Мягко хлопнула входная дверь, и в дверях ванной появился Джейсон.

– Это еще что? – с чувством вопросил он.

– Развлекаемся! – с облегчением сказал я, принимая прежнее положение. – Тебя долго не было, вот мы и…

Джейсон пошевелил носом и перевел взгляд на пустую бутылку из-под «Армани».

– Твою мать! – душераздирающим голосом простонал он. – Полторы тысячи! Нигде не найти!..

– Мы втроем стоим сейчас гораздо меньше! – напомнил ему Дайрон.

Лицо Джейсона сморщилось, как от зубной боли. Он сунул руку куда-то под куртку и вытащил оттуда длинный сверкающий кинжал. Свет от плафона красиво отражался на волнистом лезвии. Другой рукой он взял мальчишку за локоть.

Я в ужасе вцепился в трубу, но Джейсон лишь помог пацану подняться.

Присев на одно колено, художник наклонился к лежавшему.

– Откуда ты? Имя?

Тот неловко выплюнул кисточку и каким-то противным, педерастическим голосом заявил:

– Торн вырвет вам сердца!

– Ты проник в мой дом без позволения и еще смеешь угрожать, щенок! – грозно произнес Джейсон.

– Тебе нужно молить о прощении, изгой! – презрительно усмехнулся вампир. – Тогда може…

Он не договорил, так как Джейсон неуловимо взмахнул левой рукой, и табурет, на котором я стоял, чуть опустился. Голубой кафель стен покрылся багрянцем, приобретя необычный фиолетовый цвет.

Под мертвецом быстро разрослась красная лужа, затем кровь нашла дорогу и медленной струйкой стала сбегать в слив.

Я ошарашенно смотрел на то, что еще недавно было… живым. Интересно, вампиры вообще живые? Джейсон, например, на мертвеца, подъятого из могилы, ну никак не походил!

Стараясь не запачкаться, я аккуратно спрыгнул вниз. Тело посланца Торна отделяло от головы несколько страшных сантиметров, а сама голова под табуреткой напоминала баскетбольный мяч в корзине. Кисть с половиной предплечья страшным пятном виднелась из обрубленного рукава.