Ожидание заката

Ну да, а время-то обеда!

Мы зашли в небольшой зал, размером с обычный школьный класс. В углу маленький камин, со стоящими на нем статуэтками, рядом сервант дорогого дерева с посудой и хрусталем. На полу – паркет и ковер. Посреди комнаты – овальный стол, покрытый белоснежной скатертью. На стенах иконы, картины – все как полагается в таком месте.

И цветы, цветы, цветы. В вазах больших и маленьких. На полу и на окнах. Аккуратненько и скромно. Честно говоря, я ожидал большего, но ощущение уюта присутствовало. Интересно, это все без женского участия? Или все-таки есть какая-нибудь экономка, она же по совместительству дизайнер?

Я открыл рот, чтобы спросить об этом служителя, но перехватил взгляд Антона и передумал.

Чрез несколько секунд послышались тяжелые шаги, и вслед за нами, аккуратно ступая, вошел Митрополит.

Я узнал его сразу. Сказать, что я был потрясен или ошеломлен? Так нет же. Если бы на его месте был Джет Ли или Ван Дамм, меня это взволновало бы больше.

Что поделать, я, по крайней мере, пока, не слишком фанатею от церкви. Даже наоборот.

Митрополит, нужно сказать, выглядел усталым. Такой себе дедушка уже в годах, в домашней серой рясе и с крестом на груди. И в домашних тапочках. Совсем не похож на первое лицо церкви, каким его изображают в газетах и тиви. Может, его только что разбудили?

И вот он-то как раз узнавать никого из нас явно не спешил, с удивлением переводя взгляд с меня на Антона и обратно.

Не узнает! Ага, значит, Антон тоже не этот самый загадочный Дайрон!

Вот что бывает, когда пользуешься чужими паролями!

Однако, нужно доводить начатое дело до конца. Раз Антон так хотел с ним встретиться, тем более, если учитывать перебежки огородами.

– Мы могли бы переговорить с Вашим Святейшеством наедине? Вопрос не терпит отлагательств! – мягко сказал я, пытаясь не думать о возможных последствиях, если окажется, что Антон меня развел.

Митрополит качнул кистью, и наш проводник исчез, аккуратно притворив за собой двери. Послышались удаляющиеся шаги. Теперь понятно, зачем помощникам такие копыта! Чтобы не подслушивали.

Митрополит отодвинул крайний стул и грузно опустился, жестом приглашая нас.

Антон обошел стол и сел напротив. Я примостился в конце стола.

– Слушаю вас, – разомкнул губы Глава Украинской Православной церкви.

– Αυτό συνέβη, – мальчишеским баском произнес Антон.

Я не понял, о чем идет речь, но судя по произношению – язык греческий.

Патриарх в буквальном смысле вытаращил глаза.

– Δεν καταλαβαίνω, – пробормотал он.

Антон положил руки на стол.

Следующие десять минут разговор шел ни о чем. Антон говорил и говорил, а митрополит, судя по всему, улавливал лишь небольшую часть, не имея, очевидно, достаточной практики в языке.

– Эээ, ίσως, переводчика? – неуверенно спросил он, глухо откашлявшись.

– Не стоит, – по-русски отрезал пацан. – Вы поняли, о чем идет речь?

– Лишь в общих чертах, – развел руками митрополит, – и то, похоже, неправильно понял…

– К сожалению, правильно. – Сухо сказал мальчишка. – Все сказанное мною, можно уложить в пару слов: Совет продали.

– Позвольте, как продали? – не понял патриарх. – Но каким образом?

– Самым банальным: за деньги и обещания. Классика. – И Антон заскрипел стулом.

– Но… но… Я те… Вам не верю! – повысил голос хозяин. – Это розыгрыш? Или может, провокация? – Его голос постепенно набирал силу, и в нем послышался металл.

Вот он, настоящий глава Украинской церкви!

– Вы помните, два с лишним месяца назад мы встречались именно по этому поводу? – жестко спросил Антон.

При этих словах лицо патриарха сморщилось, словно от зубной боли. Но Антон невозмутимо продолжал:

– Я тогда ясно дал понять Совету о предстоящей возможной угрозе… Вы помните, надеюсь, чем это закончилось!

– Я, в отличие от некоторых моих коллег, не был приверженцем какой-либо стороны, – глухо сказал митрополит, глядя на свои, перевитые сетью голубоватых жилок руки, мелко подрагивающие на скатерти. – И ваше сообщение… оно показалось мне тогда слишком невероятным… Да, слишком невероятным…

– Я не виню вас – мягко сказал Антон. – На вашем месте я бы и сам, пожалуй… Но все же факт остается фактом: мы упустили драгоценное время… Здесь, впрочем, и моя доля вины, и немалая. Я поступил неразумно, постепенно отстраняясь от…

– Но как… каким образом вы, в таком виде?.. – с интересом спросил патриарх.

– Вы сомневаетесь, действительно ли это я? – понял его мальчишка. – Вам нужно подтверждение?

– Мои сомнения почти полностью развеяны… Почти… – Старик грустно усмехнулся. – Но ответьте мне на один вопрос, если это действительно вы, – он помолчал, словно подыскивая слова, и спросил:

– Мог ли я тогда…

– Нет! – решительно сказал Антон. – И перестаньте корить себя за тот случай – вы действительно сделали все, что было в ваших силах!

Лицо патриарха просветлело. Он кряхтя встал из-за стола, и низко поклонился сидящему мальчишке.

От неожиданности я вытаращил глаза.

– Сядьте, друг мой. – Мягко сказал Антон, – нам есть о чем поговорить.

VII