Ожидания Бена Уикса

Бен резко обернулся, опасаясь, что это может быть Ахмед, однако уже по жесткому прикосновению чужой руки понял, что это кто-то другой. Он обнаружил за спиной парня чуть пониже него, с густыми рыжими веснушками по всему лицу и с волосами в цвет этих веснушек. Тот сиял радостной улыбкой. Это оказался Рори, тоже сквошист из числа юниоров, на год старше Бена, однако не такой уж сильный игрок и не то чтобы крутой парень.

— Бен! — воскликнул Рори.

Бен улыбнулся, вскинул брови, чувствуя, как группа ребят позади него застыла в ожидании, пытаясь уяснить, стоит ли их драгоценного времени этот разговор.

— Привет, Рори.

— Я так боялся, что команда Сент-Джеймса профукает этот год, решив переключиться на софтбол. Еще и Коул Куинлан после выпускного попал в аварию. Но я видел, как ты играл на Национальном турнире. Чувак, с нами «Поток» устремится мощнее, всех смывая на пути!

Бен уже начал было лелеять надежду, что сумеет произвести на других ребят впечатление своей репутацией в сквоше, пока Хатч не поднимет это дело на смех, но тут же услышал, как тот начал что-то по секрету говорить своим приятелям, и компания разом сомкнулась вокруг него, а Бен остался говорить с новоприбывшим.

— А Прайс тут? — поинтересовался Бен. — Я его пока что не видел.

Рори усмехнулся.

— Прайс появляется на большом ужине, только если его самого туда потянет. Он тебя найдет, не беспокойся.

Бен в ответ вяло улыбнулся.

— Чувак, завтра у нас начинаются капитанские тренировки[19]. Жду не дождусь посмотреть, как ты играешь. Чертовски хочется увидеть!

* * *

Когда мистер Эстон начал зачитывать с кафедры свое Вечернее обращение к первогодкам: «Новичкам бывает очень трудно, однако именно новый человек в школе, как никто другой, способен увидеть всё вокруг свежим и беспристрастным взором…», Бен ушел в собственные мысли, точно зверек, укрывшийся в густом меху.

Вот наконец он и здесь. Подготовительный этап позади.

Капелла достигала высотой четырех этажей, со сводчатым, темным в глубине деревянным потолком. Люстры свисали, точно гигантские медные цветки чертополоха, а на каждой стене виднелось по меньшей мере с акр цветного витражного стекла.

Как вообще можно изобразить в стекле складочку у рта ягненка?

Длинные параллельные ряды деревянных скамей тянулись по обе стороны вдоль центрального прохода, обращенные к нему, дабы школа имела возможность лицезреть самое себя. Новые ученики сидели в первом ряду, более старшие — позади них, на приподнятых на ступеньку скамьях, а педагоги рассаживались вдоль стен в неглубоких креслах, точно на миниатюрных тронах. Бен знал, что Прайс тоже где-то здесь, однако не мог его заметить ни в одном кресле у стены, ни справа, ни слева от себя. Или, может быть, Прайс сидел прямо позади него?

Огромное пространство церкви в этот первый вечер освещалось белыми свечами на высоких деревянных столбиках, что возвышались над наклонными подставками с псалтырями перед каждой скамьей, и язычки пламени выстраивались ровными линиями, расходившимися по всей длине зала.

Когда в тридцатых годах двадцатого века число учащихся сильно превысило вместительные возможности школьной капеллы, сюда не стали втискивать складные стулья в пространство нефа или уменьшать набор учеников. Вместо этого просто выломали заднюю стену, водрузили на рельсы, откатили на тридцать ярдов, потом достроили необходимые участки стены, кровли и витражей, добавили еще скамей. У состоятельного заведения не было нужды перед кем-то объясняться.

На входе в капеллу Бену вручили тонкую незажженную свечку с бумажным «воротничком» для руки, и сейчас свеча лежала у него на коленях. Все третьеклассники, нынешние новички, глядели через проход друг на друга: кто-то заметно нервничал, а кто-то смотрел самоуверенно; кто-то из девушек походил на гордую каравеллу, а кто-то — на пугливого зяблика. И все задавались одними и теми же вопросами: а кто здесь станет мне другом или подругой? Кто из мальчишек станет моим парнем?

И если Бен просто будет держаться своего курса, если примет стоящие перед ним трудности и их преодолеет, то останется на верном пути. Ему по-прежнему казалось, будто он еще только ожидает, когда же на самом деле окажется здесь, и все, что ему пока следует сделать, — это подождать, и все будет так, как надо. Это его место, оно словно создано для него. Помнится, всякий раз в Сиднее, когда ему почти что удавалось преодолеть в себе неуверенность и внутренний дискомфорт и отдаться танцам или беготне по коридорам, Бен, сетуя на свою нерешительность, на желание замкнуться, напоминал себе, что все то же самое его ждет и в школе Сент-Джеймс. И пусть лучше он преодолеет себя там; это, по крайней мере, будет иметь смысл.

В мягком, приглушенном свете капеллы Бен переводил взгляд то на красивых девушек, то на «внезапно похорошевших». Интересно, а они придут посмотреть его игру?

В ряду напротив, ближе к ректорской кафедре, сидел Хатч.