Ожившие кошмары (сборник) (СИ)

А занесло меня в это удалённое от цивилизации место по следующей причине: решили мы с друзьями Новый год небольшой компанией встретить без городской суеты, всех этих криков и взрывов на улице. Громкого и активного общения с людьми нам всем хватало на работе. Порешали взять несколько дней в счёт отпуска и укатить в одну деревню — Серёга где-то адрес нарыл: дом, баня, лес. Можно и на лыжах пробежаться, и горка с санками наверняка найдётся. Даже с удочкой посидеть есть где над лункой. Красота! Ну а чтоб не суетиться бестолково всей этой толпой привыкших самостоятельно принимать решения людей, я решил заехать на денёк пораньше: разведать что? как? подготовить всё. Решил и рванул прямо с раннего утра на своей старенькой, но не подводившей зимой Хонде. К обеду приехал и всё закрутилось.

Марфа Никитична наконец ушла, тщательно убедившись, что я всё понял по комплектации и технике безопасности в эксплуатации вверенного имущества. Ну а я решил, пока дом медленно, но верно набирал тепло, пополнить запасы колотых дров. Их было полно в сарае, однако хотелось размяться, да и занять себя чем-то было нужно. Почитать, если что, и вечером успею.

Взяв под навесом неплохой тяжелый топор, подступил к куче заснеженных чурок. Первая пошла не очень, потом потихоньку втянулся так, что даже нервно дёрнулся, когда сзади громко окликнули:

— Паря, никак с города в нашу мухосрань?! — у забора стоял, расслабленно опершись на верхушку штакетника, хитровато улыбающийся мужичок в изрядно замызганном синем пуховике и сдвинутой на затылок вязанной, такого же цвета, шапке. Всё лицо его, скомканное складками и морщинками, напоминало облик весёлого гнома из какой-нибудь сказки.

— Да вот, решили от суеты городской у вас спрятаться, — ответил я.

— Что есть, то есть, тишина тут — гробовая. Да и правильно так, по-тихому, без ферверков всяких: он ведь яркостей не того, не любит. А по мне и так хорошо: стакан выпил да к бабе под бочок, если есть к какой. Ну а нет — можно и второй, да третий: по здоровью, в обсчем. Смекаешь, о чем я, паря? — пустился в смутные рассуждения мужичок.

— Э-э, не понял: кто не разрешает? — уточнил я, озадаченный неопределенной отсылкой «он». Председатель что ль какой или, как там ещё бывает, староста? Дак сейчас поди и нет такого. И в смысле — по-тихому? Тусить прям с размахом не собирались, но и как мыши сидеть — стакан и под бочок, — тоже не планировали. Девчонки у нас звонкие: как начнут ржать. Да и мы с Серёгой это дело любим — Саня-то так, он больше молчун.

— А, дак ты совсем не местный? Думал, мож к тётке али бабке прикатил… Ну-у, тады… Ладно, пойду я, паря, а то чей-то заболтался, точно делов нет. Давай, пока, — неожиданно скомкал разговор мужичок и побрёл восвояси, оставив меня с некоторым не совсем осознаваемым, но неприятным осадочком. Его я, правда, отодвинул, опять за колун взялся, а то уж замерзать начал, выслушивая загадочные речи.

Примерно часам к шести в целом всё было готово: дом неплохо прогрелся, дров я наколол в запас, воды еще натаскал из проруби с прицелом на завтрашнюю баню и даже мясо на шурпу поставил потихоньку томиться в большом чугуне в горниле русской печки. Осталось дождаться своих: Серёга с Маринкой, Саня с Наташкой и моя Светка должны были подтянуться на следующий день. Я поужинал салом и варёной картошкой с маринованными огурчиками — часть продуктового запаса была мной уже прихвачена, — тяпнул под это пару стопок в честь завершения важного дела и решил немного прогуляться: Серега говорил, что места вроде спокойные. На улице уже стемнело, но в дом я возвращаться не стал: хотелось немного осмотреться, по деревне зажигались огни, обещая какой-никакой ориентир, да и фонарик имелся.

В целом и впрямь было тихо: так, собаки временами о чем-то гавкали. Я пошел, не торопясь, идущей кругом по всей деревне улице, поглядывая на добротные домишки и невольно прислушиваясь в общей тиши к временами доносящимся звукам обычной жизни. Сделав один кружок, двинулся на второй.

Вдруг от одного темного двора, с нечищеными подходными дорожками и отсутствием какого-либо признака жизни, ко мне направилась некая лохматая тень. Я щелкнул фонариком: ей оказался мужик то ли в собачей, то ли волчьей шубе и такой же шапке, надвинутой на брови. Глаза его смотрели пронзительно и диковато. Он вышел на середину улицы и преградил мне путь — пришлось остановиться, не бодаться же без разбора, может обознался человек.

Странный мужик начал сразу напористо:

— Ты, парень, видел чего сегодня? Видел же? Кто? Кто — скажи?

— Э-э, дядя, тебе что надо? Что тебе сказать, не пойму? — я несколько опешил — белочка, что ли мужика навестила?

— Ну смотри, парень…Приезжий ты, не твоё это дело. Но будешь юлить — твоим станет. Тогда не обессудь.

Да блин, что ж такое, один не понятно на кого намекает, второй чуть ли не за грудки треплет: приехали отдохнуть в тихое место. Не по себе, в общем, стало. Дать бы ему в рог, и дело с концом, но что-то сквозило в его слова. Кто их знает, местных, на чем они тут самогон настаивают.