Ожившие сны

— Я буду рад. На кастинге отобраны 108 участников… Что такое кастинг? — опять удивился прочитанному Астон. — Первоначально должны были принимать участие все желающие, и даже женатые на время Пенелопиады считаются неженатыми.

— Кастинг о-о-очень нужен, — загадочно произнесла Регги. — Это предварительный отбор. Не всякий годится для обесчестия Пенелопы.

— Пожалуй, и всё о сценарии. Далее соревнование: меряются силой, быстротой, в танцах. И победитель получает приз — золотое руно, которое отдает Пенелопе. В этот момент возвращается Одиссей…

— Кто его играет?

— Сейчас посмотрим, — Астон лениво пошуршал бумагами и опять удивлённо воскликнул:

— Транж! Как он попал в такую компанию?

— Ничего удивительного, двадцать лет разврата.

— Казначей?! С какой стати он там? — холодно произнёс Дик.

Астон, пребывая в серьёзном замешательстве — видимо, и это для него оказалось неожиданно — попытался объяснить:

— У меня только версия, что возможности нашей казны позволили ему стать Одиссеем, а Файлу –виппонтом. Судя по документам, Транж – спонсор представления Но я вижу, что это не все сюрпризы. Соревноваться женихи будут голыми.

— Почему голыми? — пришло время удивиться Регги.

— Это по мотивам мифа вымершей цивилизации, кажется, грехов. Там подобное делали голыми.

— Та-а-ак, похоже, вы ничего не понимаете в театре. Во-первых, они греки, грехи – это иное, я тебе потом об этом расскажу. И зачем сразу голые? Нужна интрига. У вас по какой системе работают актеры?

Все непонимающе пожали плечам.

— Значит, ни Костик Сергеевич, ни Николя Васильевич вам не знакомы, — пристально глядя на Дика, произнесла Регги. — Очень забавный тихий омут, надо будет вас познакомить с ними. Ах да! — как бы опомнилась она. — Сразу голые — неинтересно. Будут делать всё постепенно: бейсболка, жилетка, стринги… Танцуя под музыку, шест поставить… И главное — галстук, — у неё в руке появился галстук.

— Зачем он? Это же неудобно? — удивлённо спросил Астон.

— Очень, очень удобно. Все королевства, да что там королевства — империи, — все неустойчивы, если не будут носить галстуки. Да, да, да, – Регги надела галстук на Астона и затянула петлю, — а теперь весело за мной, за мной…

— Регги, ты мне обещала! — напомнил Дик, что нельзя трогать Астона.

— Конечно, это шутка, — иронично улыбаясь и с некоторой грустью она отпустила галстук. — Какие же вы наивные, мальчики!

— Допустим, что не все наивные и не все мальчики, — неожиданно произнёс до этого молчавший Кастер.

— Мое почтение, воин, тебя это не касается. С тобой я бы с удовольствием съела пуд соли или свила бы где-нибудь гнездо и стала птичкой, но не успею, погибнешь на войне. Ты же не боишься смерти? Наденешь? — она покрутила галстуком в руке.

— Зачем её бояться? — по-военному кратко ответил Кастер. — А это я на тебя надену.

— Поздравляю, мои чары на тебя не действуют, что очень удиви…

В это время в Франсуа полетел бокал, зеркало треснуло пополам, и в каждой части его появилось по Франсуа, причём в разных образах. Один из них жалобно посмотрел на Регги и взмолился:

— Она меня достала!

— Замучить зеркало?! — удивилась Регги. — Да Терезе цены не будет у нас в МИН! Без работы и после смерти не останется. Давайте посмотрим этот спектакль.

Глава 4

Баттл, или вобла — не сахар.

Быть свободным — это когда нет причин врать... и желания тоже

Шёл обмен любезностями, обычный женский базар, невзирая на благородное происхождение дамы.

— Шалава!

— Вобла!

— Крыса ржавая!

— Ты кто такая? Я дочь императора Коуза.

— Приятно познакомиться, коза, а я шалава, и моя родословная шалавы старше вашей козлиной.

— Французская щетка, подстилка!

— А ты пиксель и Нитра!

— Что за Нитра?

— Ты обворожительно взрывоопасна.

Тереза запустила в зеркало второй бокал, но мимо, и опять вошла в ступор.

Регги повертела у виска пальцем.

— Франсуа, будь корректна, перейди на пять порядков ниже. Они ещё не знают «нитроглицерин» и «пиксель».

— Слушай, где мы?

— Не уточняй, пока всё забавно и интригует.

Кастер, Астон и Регги, похоже, делали ставки, когда Тереза разнесёт зеркало.

— Вторая попытка — молоко, — спокойно прокомментировал Астон. — Кстати, в меня она ни разу не промахнулась.

– Значит, ты человек, — пояснила Регги.

— Ой, извините, госпожа коза, никак пока не могу привыкнуть к темноте вашей, недавно у вас, — изображая невинность прощебетала Франсуа.

Тереза вышла из оцепенения подозрительно спокойной.

— Ещё раз назовешь меня козой — и мой отец разнесет эту богадельню, — холодно произнесла она тоном, более подходящим для имперской особы.

Франсуа вопросительно посмотрела на Дика и Регги.

— Это богадельня?! Оригинально. Может, мне надо быть осторожным, как в храме? — спросила она у Регги.

Далее Тереза, как профессиональная интриганка двора, почувствовала слабость Франсуа и начала сыпать религиозным.

– Побойся бога. Наш императорский род — от Аттсопла, и я богиня!

Франсуа медлила, тщательно подбирая слова. Всё-таки речь шла о боге.

— Видела я богинь, — задумчиво ответила она. — Несчастные создания. Им ничего нельзя, и им только поклоняются, даже притронуться боятся.

— Все женщины — богини!