Ожившие

— Так кто же из нас баран? — Эд перевел дух и присел на корточки перед корчащимся от боли мужчиной.

— Ты же у нас… книжки умные… читаешь…

— Ты прав. И тебе не мешало бы на досуге приобщиться к духовным ценностям.

— Ага… гад, пока ты их читал, я Таньку… в люди вывел… и бабки зарабатывал…

— Ну, я тоже на печи в это время не валялся и яйца не чесал, — произнес Эд и полез во внутренний карман своей гавайской рубашки.

Вячеслав, как загипнотизированный, следил за ним, держась за сломанную ногу. Эд аккуратно достал маленький пластиковый пакетик и потряс им перед носом Бравлина:

— Удобная штука, и не промокает. Смотри, как круто.

— Что это?

— Письмо. Тебе. Последнее, кстати.

Вячеслав сплюнул кровь и, опершись на локти, приподнялся. Эд отодвинулся на безопасное расстояние и вытащил из конвертика фотографию.

— Оп-ля. Фокус-покус, Слава. Заметка про вашего мальчика, можешь не танцевать, я гляжу, ты сегодня не в форме.

Увидев, что изображено на фото, Вячеслав вытаращил глаза. Кажется, весь мир сошел с ума.

— Так это все-таки ты? — вялым голосом спросил он, чувствуя, как осколки зубов царапают язык.

— Да. Се ля ви, Слава. Извини, ничего личного, это просто бизнес. Если бы ты знал, как я замучился за тобой носиться по всей Европе! Случайно я узнал, что ты рванул в Австралию. Сначала я искал тебя в Мельбурне. Потом приехал в Сидней, где мне стало известно, что ты уже в Тасмании. Я приехал в Хобарт[39] и там выяснил, где тебя нужно искать. Ну а остальное — дело техники. Потому что если я начинаю кого-то искать, то всегда нахожу его.

Вячеслав завыл от бессильной злобы. Его бессонные ночи, постоянные ссоры с Таней, ежедневные истерики и психозы, разваливающийся бизнес — и все из-за Эда?! Вот этого щуплого пендоса в шлепанцах и бейсболке?! Эд — наемный убийца? У него просто не укладывалось это в голове.

— Но ведь ты не киллер! Мать твою, Эд… ты же гринписовский ботаник!

— «Гринписовский ботаник», — снисходительно повторил за ним Эд. — Ты даже толком никогда не знал, кто я и что собой представляю. А еще друг называется. Акулы — мое хобби. А дело есть дело.

— Почему ты не убил меня сразу? К чему это шоу с фотками?

Вячеслав все еще не верил, что тот, кому его «заказали», оказался его другом, причем одним из лучших. Бредятина какая-то! Может, это дурацкий сон?

— Таковы условия заказчика, — пожал плечами Эд. — Психологическая обработка, чтобы клиент вызрел, дал сок, так сказать. Кстати, эта фотка последняя. Я планировал вручить тебе ее завтра, но кто знает, что с нами будет завтра, ты сам видишь, что тут происходит. Так что сейчас мы с тобой у финиша, Слава.

— А как же Таня? — прерывисто дыша, спросил Вячеслав. — Как ты объяснишь ей?

Он старался оттянуть время, пытаясь незаметно левой рукой нащупать камень или еще что-нибудь тяжелое. Хрена лысого, он не даст себя завалить, как корову на бойне.

— Ты молчал бы о ней, Слава. И ни в какие люди ты ее не выводил. Это она сделала из тебя человека. И принесла в жертву свою молодость и красоту ради тебя, жирного, тупого, эгоистичного борова. Вот кого родила Мария Бравлина. Да еще алкаша в придачу.

Произнесенные слова были похожи на толстые клинья, которые безжалостно вбивались кувалдой в мозг Вячеслава. Жирный… тупой… алкаш… Неужели это все правда?! Нет, нет и нет!

Его рука нащупала камень, тот самый, о который споткнулся Эдуард.

— А Тане я скажу, что ты упал вниз. Нечаянно, — прибавил Эд.

— Как ты убьешь меня? Защекочешь до смерти? — попробовал улыбнуться Вячеслав, но Эд не оценил юмор.

— Зачем тебе знать это?

— Хочу посмотреть в твои глаза.

Эд засмеялся.

— Сколько пафоса, Слава! Я удивляюсь, слыша от тебя такие трогательные слова. А ты смотрел в глаза тем мальчишкам, когда пьяный ву смерть рассекал на своем скутере?

— И все же? Не смотри, что ты мне ногу сломал, я тебя к себе не подпущу!

— Ох и нравишься ты мне, Славик! Особенно люблю я в тебе твою самоуверенность. Ну, во-первых, я могу закидать тебя камнями. Во-вторых — оглушить, а потом задушить. Могу пробить тебе артерию на шее пальцем. Не веришь? А зря, однажды я делал это, человек умер меньше чем за три минуты. Ну а в-третьих, я могу просто уйти. А всем сказать, что ты сошел с ума и напал на нас. И уж поверь, если ты приползешь на берег, тот очкарик самолично бросит в тебя камень. А уж хиппушка давно на тебя зуб точит. И мне кажется, Таня не будет тебя защищать.

— А если не приползу? — сглотнул Вячеслав.

— Тебе некуда деваться. Без воды ты не протянешь и суток.

— Ты заодно с Айсом?

— Нет. Здесь мы с тобой по одну сторону баррикад. Я не знаю, что это за человек, и Сему тоже никогда раньше не видел. Для меня это такая же загадка, как и для тебя.

— Эд, а если я тебе заплачу? — хрипло спросил Бравлин, обхватив камень пальцами. Ему не приходило в голову, что Эд давно заметил его манипуляции, но не подавал виду.