Ожоги сердца (сборник)

Как бы видя своих товарищей на огневых позициях в тот момент, когда они заряжают гаубицы, проверяют наводку, стреляют и, быть может, плачут, Калуцкий подбадривал их:

— Стреляйте, стреляйте, мы не в обиде на вас…

Четвертый залп прервал его голос в эфире.

Атака танков была отбита. Над разрушенными траншеями, где находился Калуцкий, застыли три вражеских танка и три самоходки.

Вечером сюда подоспели свежие силы переправившейся через Вислу дивизии.

Калуцкого нашли среди убитых товарищей — связистов и автоматчиков. Подняли его со дна траншеи, истерзанного осколками, без сознания, пульс едва прощупывался, но он выжил. Могучая натура и сильное сердце одолели смерть.

Ныне Герой Советского Союза Николай Васильевич Калуцкий живет в Москве, активно работает в литературном объединении при ЦДСА, рассказывает в своих воспоминаниях об опыте боевой жизни.

Так отстаивали наши воины завоеванные рубежи на польской земле.

Тем временем инженерные части успели навести два моста, заработали паромные переправы, и Магнушевский плацдарм превратился в тот самый трамплин, с которого предстояло совершить бросок через всю Польшу к границам Германии.

На исходе сорок четвертого стало известно, что наступление фашистских дивизий против англо-американских войск поставило союзников в тяжелейшее положение… Эта весть проникла в траншеи, окопы и блиндажи Магнушевского плацдарма. На лицах и в глазах однополчан и задумчивость, и досада, и готовность броситься на укрепления противника и тем самым облегчить положение союзников. Нет-нет, мои однополчане не забыли, как в самое трудное для нас время, в дни тяжелых боев в Сталинграде, союзники обещали, да так и не открыли второй фронт. Не забыли, однако в их сознании сработали другие силы, которые звали к исполнению союзнического долга. Но как? Еще не все готово к прорыву мощных оборонительных сооружений противника, к длительному броску от Вислы до Одера. Да и погода испортилась настолько, что круглыми сутками нельзя разглядеть, засечь огневые точки и наблюдательные пункты врага. Не поведешь же людей вслепую без прикрытия авиации и огня артиллерии.

Мы не знали в те дни о письме Черчилля, который писал Сталину:

«…Я буду благодарен, если Вы сможете сообщить мне, можем ли мы рассчитывать на крупное русское наступление на фронте Вислы или где-нибудь в другом месте в течение января и в любые другие моменты, о которых Вы, возможно, пожелаете упомянуть… Я считаю дело срочным».

Сталин ответил:

«Мы готовимся к наступлению, но погода сейчас не благоприятствует нашему наступлению. Однако, учитывая положение наших союзников на Западном фронте, Ставка Верховного Главнокомандования решила усиленным темпом закончить подготовку и, не считаясь с погодой, открыть широкие наступательные действия против немцев по всему Центральному фронту не позже второй половины января. Можете не сомневаться, что мы сделаем все, что только возможно сделать для того, чтобы оказать содействие нашим славным союзным войскам».

Повторяю, солдаты и офицеры полка не знали решений Верховного Главнокомандования, но чутье, солдатское понимание положения союзников в Арденнах и здесь сработало безошибочно. И началась на плацдарме такая концентрация танков, артиллерии и других средств подавления моральных и физических сил противника, что вся суть партийно-политической работы с личным составом сводилась лишь к одному: не обращать внимания на тесноту в траншеях и окопах, устанавливать взаимопонимание с танкистами, артиллеристами и подрывниками.

Утром 14 января с двух плацдармов — Магнушевского и Пулавского, окутанных плотным туманом, изверглась лавина огня более десяти тысяч орудий. Залпы ствольной и реактивной артиллерии, взрывы снарядов и мин сотрясали воздух и землю так, словно всю вселенную охватила лихорадка. Над укреплениями гитлеровцев вздыбилась стена раскаленного металла. Казалось, даже густой туман превратился в жаркое пламя до самого неба, испепеляя всякие надежды фашистов остаться в живых. Так тридцать минут бушевала сила доменных печей и мартенов Магнитки, Кузнецка, Таганрога, дальневосточных металлургов. Да что и говорить — вся страна крушила вражескую оборону перед нашими плацдармами. Каждый взрыв снаряда, каждый залп приближали гвардейцев к решительному броску.