Ожоги (СИ)

- Бесишь меня, Мильковский! Не строй из себя такого умного, потому что я поумнее буду. – нет. Это не так. Точнее, смотря с какой стороны взглянуть. Если со стороны учебы и знаний – да, Лиза умнее. Если со стороны жизни – нет. Встав со стула и пройдя к кровати, Антонова легла рядом с парнем, отбирая у того телефон, который, в последствии, Дмитрий не смог вернуть. Во-первых, у подруги крепкая хватка. Во-вторых, она беременна, тут без вариантов лезть вообще. – С кем ты там все переписываешься, ловелас недоделанный? – открывая недавнюю переписку с некой «Еленой», Антонова начала внимательно читать с самого начала. Парень изредка пытался забрать у нее телефон, но хренушки-креветушки, Антонова – стальная девица. Закончив читать, девушка залилась громким смехом, стараясь от смеха не перевернуться случайно на живот. – Дима-а-а, – протянула Лиза, не переставая смеяться, – ну, ты что, серьезно? Ей же даже восемнадцати еще нет, служитель закона ты наш. «О, наши интересы так похожи, я думаю, ты нравишься мне». «Эти чувства взаимны, порой, жалею, что пошел в полицию…» Ой, Дима, вот умора, ха-ха-ха! – все же отобрав у Антоновой телефон, пока та ослабила хватку, блондин убрал его в карман, кинув на подругу недобрый взгляд. Нет, он не обижался, как и любой другой из друзей блондинки. Просто думал, что, хотя бы взгляд сурового полицейского подействует, но увы и ах. Однако было приятно видеть, как девушка снова улыбается и смеется. Она давно не показывала своей улыбки, потому что зарывалась в учебники с головой, и сейчас, несмотря на свой вид, Дмитрий был счастлив.

- Любви все возрасты покорны, милая.

- Но не статье УК РФ.

- Плевать. И вообще, я же не сказал ей: «Эй, леди, не хотите замутить?», так какие проблемы? Будто у тебя подобного не было? – фыркнул блондин, придвинувшись ближе к подруге и положив голову на ее плечо.

- Не было. У меня телефон-то не так давно появился нормальный, если ты забыл. Это вы у нас мажорчики со своими айфонами гоняете. Что ты, что Никита. Хотя, у меня, конечно, тоже айфон, но это только по той простой причине, что семейство Васильевых отказов не принимают. – выдохнула Антонова, прикрыв глаза. – Знаешь, мне кажется, что отдаляюсь ото всех. От этого так грустно становится. Мне хочется все также часто общаться с Ником, зависать у него дома и устраивать бои подушками, сидеть у Дона в баре, и смеяться над его глупыми шутками, гулять с тобой по набережной и слушать твои познания о природе, потому что ты интересно рассказываешь, болтать с Карасиной на переменах, а не торчать лишнее время в библиотеке. Все, что я сейчас успеваю, это поваляться вот так с тобой и съездить на обед в ресторан с Лешей.

- Не парься, солдат! – попытался подбодрить подругу Дмитрий, потрепав ее по волосам. – Сдашь экзамены, родишь, а там уж народ сам к тебе повалит, замучаешься их видеть, честно. Не грусти, Принцесса.

- Какая я Принцесса? Давно стала жабой, хотя, я и была ей, что очень печально. Ведь, по сути, даже Василиса Прекрасная – была жабой.

- Лягушкой.

- Не вижу разницы.

***

Несмотря на приближающийся май, ночью было довольно прохладно, из-за высокой влажности, ветер пробирал до костей. Во многих районах города слабо горели фонари, и не все решались пройтись там, чтобы попасть домой. По сути, там уже вообще не было людей, изредка пробегали кошки или собаки, но в целом – пустота. Где-то в переулке, возле мусорного контейнера сидел шатен, утирая капли крови из-под носа. На дисплее телефона, который Ник держал в руках, высветилось оповещение, в котором было написано, что у парня семьдесят пять пропущенных от Лизы. Он чувствовал себя настоящим дерьмом, потому что заставил подругу волноваться, несмотря на то, что она была в положении. Он хотел ответить, правда. Он всегда отвечает, и почти всегда даже сразу, как только высвечивается фотография блондинки на дисплее, но в этот раз не смог. И вчера тоже. И даже позавчера. Позавчера его забивали ногами за проигрыш в картах. Вчера он отходил, не мог шевелить руками, свернувшись калачиком у помойки. Сегодня его снова били, теперь уже битой. Руки сильно тряслись, Васильев едва держал телефон в руках, с болью смотря на эти пропущенные вызовы. Он вляпался. Очень сильно вляпался и как теперь решать эту проблему – понятия не имел. Ему дали передых, но надолго ли? Нет, время почти вышло. Кровь стекает с носа к подбородку, капая на уже грязную от крови, грязи и пыли футболку. Прислонившись щекой к холодной стене какого-то дома, Никита сделал вдох, который причинил массу боли. Ребра болели, будто раздирали его изнутри.