Озимый цвет

Ари упрямо поджала губы, уже зная, что по дороге домой не произнесет ни слова. Когда они сели в повозку, то сестры отвернулись друг от друга, несмотря на угрозы родителя. Возвращение домой прошло в гробовом молчании. Когда они приехали, Сиена быстро забыла о дурном настроении, увидев знакомого парня. Ее лицо озарила улыбка, но она не решилась поздороваться с ним при отце, наивно думая, что он ничего не заметил.

Но Леандр из дома Огненных искр ничего не пропускал. Как и Ари, тоже заметившая поведение сестры. Отец все держал под контролем. Уже на следующей неделе сын лекаря, посмевший ухаживать за одной из огненных, неожиданно отправился учиться в столицу, но никто не заметил поспешности его отъезда, кроме Ари. Впрочем, своими соображениями она не стала ни с кем делиться, даже с Сиеной, прорыдавшей полночи, узнав дурную весть. Зачем? Все равно ясно, что в будущем они заключат союзы лишь с ровней. И да поможет Пламенный, если избранники будут превосходить их только статусом, но не силой. Тогда им не придется покидать родной дом.

Ари вышла из повозки, не опустив головы, когда услышала насмешки по поводу своих грязных ног. Не ускоряя шага и ровно держа спину, она спокойно дошла до крыльца и зашла внутрь, будто ничего не слыша.

— Характер, — задумчиво сказал идущий следом Леандр, глядя, как дочь отмахивается от назойливых гувернанток и идет в свою комнату.

Но Ари его не слышала. Ей пришлось мужественно выдержать мучения, когда служанки нещадно оттирали ее ноги жесткой пемзой. Когда с омовением было покончено, она позволила себя вытереть и надеть ночную рубаху. Оставшись одна, она легла в постель, но не смогла сомкнуть глаза. Мысли донимали ее, как жужжание назойливых насекомых.

Ари накинула пеньюар и вышла в пустующий коридор. Стараясь поднимать меньше шума, она решила навестить Хейн. Ей хотелось думать, что сестра скоро поправится и будет такой же жизнерадостной, как раньше. Но проходя мимо одной из гостиных, Ари услышала голоса и не сдержала любопытства.

Бледная, как мраморная статуя из храма Пламенного, Сиена испуганно прикрывала ладонью рот. Рядом с ней, напротив стоял хмурый Ранн, закрывая своей спиной то, куда смотрели расширенные от ужаса глаза сестры. Ари перевела в ту сторону взгляд и застыла.

Коготок, любимец семьи, лежал со вспоротым брюхом на полу. Вокруг кота все было в крови, и на полу виднелись непонятные буквы, написанные ею, как красной краской. На глаза навернулись слезы. Кто сотворил с ним такое? Ари не верилось, что жизнь питомца оборвалась и мурчащий комок шерсти больше не уснет с ней на постели, прогоняя кошмары.

— Коготок!.. — вырвалось из ее онемевших губ, и Ари ощутила, как все внутри раздирает боль. Кому мог помешать белый, как снег на севере материка, пушистый кот?

— Ты, — ненавистно процедила Сиена. — Это все ты! Ненавижу тебя!

По ее щекам полились крупные, как алмазы из короны императора, слезы. Ранн схватил ее, когда она бросилась к Ари, не осознавая, что пытается сделать. Сестра билась в истерике, но Ранн крепко держал ее, не давая вырваться.

— Ненавижу! — крикнула Сиена. — Будь ты проклята!

Ари хотела сказать, что проклятие лежит на ней с тех пор, как она стащила из хранилища книгу, но появились родители, пришедшие на шум.

— Что здесь происходит? — спросил отец, но осекся, увидев Коготка.

— Пламенный!.. — охнула мама.

Когда сестры провели ритуал, все в жизни Ари пошло наперекосяк. Первую неделю она не могла спать, мучаясь бессонницей, а наконец-то засыпая — пробуждалась от собственных криков. Ей снилась Тьма, наносящая ей раны и каждый раз по-разному убивающая. Когда Ари во сне погибала, то освобождалась от оков кошмаров и просыпалась. Лишь Коготок мог утихомирить ее страхи, и спустя время Тьма стала реже сниться, пока страшные видения не исчезли совсем.

Ари думала, что тот, кого они ненароком призвали, вселился в нее, но сестры убеждали ее, что это просто ужасы, отражающие смуту в ее душе. А Ари боялась. Очень.

Ранн уговорил ее прийти в храм, где-то вычитав, что одержимые не могут переступить его порог. Заручившись поддержкой Сиены, она не сразу преодолела свои страхи, но посещению обители Пламенного ничто не помешало. Да и огонь, как и прежде, тянулся к ней, не чувствуя Тьмы. Они все — и Ранн, и Сиена, и Хейн говорили Ари, что она напрасно боится. И головой она понимала, что они правы, но страх так сильно проник в нее, как сорняк, пустив корни, что она не могла от него избавиться и выкорчевать из своих мыслей.

— Кто это сделал? — тихо произнес отец.

Ранн больше не держал Сиену, успевшую немного успокоиться. Они встретились глазами с Ари. Может быть, они и враждовали в последнее время, но их тайне ничто не угрожало. Никакие тени не разорвут сестринские узы.

— Никто, — ровно сказала Сиена.

ГЛАВА 13