Озорная девственница для дракона

Пологий берег врезался в сине-пурпурную воду, что тихо бормотала, сталкиваясь с округлыми сине-черными камнями. По краю росли странные ворсистые цветы, что светились в темноте золотым неоном. А на небе горела большая луна-не-луна. С одной стороны ночное светило щербато улыбалось, а с другой недоставало куска. И этот огрызок ядовито-лимонного цвета болтался среди звезд и кудрявых ночных облаков, как сбежавший и непослушный ребенок, привязанный к месяцу, будто живой огненной нитью. Было очень похоже на Землю, но совсем все иначе.

Света быстро спустилась к водоему, не отрывая взгляда от чужого неба, швырнула вещи в траву и с наслаждением умылась. Приятная нега на секунду пустила под кожу облегчение, но ей на смену в затылке и висках взорвалась новая порция голосов. Отчего на глаза навернулись слезы. Слишком их было много, словно разномастный фальшивый хор внедрили в перепонки и врубили на полную мощность. Пришлось обильно намочить голову и волосы, в надежде, что свежесть и прохлада поможет, но гул не стихал, а дрожал на кончиках пальцев и переплетался с биением сердца.

Святозар стоял по пояс в воде в нескольких шагах от нее. Высокий, худой и красивый в размахе молочно-кремовых плеч и наклоне стриженной головы. Он чем-то напоминал гуттаперчевого мальчика. Бледный и гибкий. Кажется, сейчас изогнется, как резинка, и выкрутит себя в три погибели на радость зрителям. Было в нем что-то близкое, но Света не могла понять, что именно.

Маг выставил руки перед собой и набрал полные пригоршни воды. Пока Света скидывала ботинок, что приклеился к вспотевшей ноге, Зар что-то тихо шептал и водил по водной глади пальцами, распуская маленькие светящиеся голубым серебром круги.

— Шепот волн, говор течения, песнь ветра… — и говорил на чудном языке, но Света внезапно поняла его. Хотя каждое неизвестное слово впивалось в голову с болью. От наплыва эмоций закачало, пришлось присесть на песок и вытянуть перед собой отекшую ногу в ботинке. Как же здесь жарко!

Тихие шаги подобрались ближе. Запахло жженым деревом и маслинами. Не нужно было оборачиваться, чтобы узнать, что это Эденгар. Милый, любимый, но такой чужой. Как и этот мир. Правильно ли она все бросила? Убежала от земных проблем в поисках сказки. Но не обернется ли ее выбор трагедией?

Почему переход и сам факт попаданства Свету не пугал? Она не знала. Просто хотела пойти за Эдом, помочь ему, быть рядом в трудную минуту, но внезапно, именно в эту секунду, в душу стали пускать ростки сомнения. Может, этот мужчина в воде будет лучшим выбором, чем дракон с кучей комплексов? Может, она ошиблась и пошла на поводу у банальной влюбленности, что раскрошится в прах, стоит только столкнуться с проблемами? А разве Стражи и плен в доме не были проблемами? Разве не доказал Эденгар своей заботой и самопожертвованием, как любит ее? Да, противился, отталкивал, но поступки говорили за него. А его страх она сможет развеять своими чувствами, хватит на двоих.

Глава 24. Светлана

— Послушай, — заговорил дракон над плечом. Света немного вздрогнула. Он заметил это и, спрятав глаза, отошел в сторону. — Я верну тебя домой, ты не должна быть здесь.

— Эденгар, хватит, — проговорила спокойно Света и перекинула тяжелые волосы на одну сторону. Глянула в его золотистые глаза и поняла, что зря сомневается. Он тот самый. — Это моя жизнь, я сама буду решать, где мне быть. И с кем.

— Такой выбор лишил тебя будущего, — опустив голову на грудь, сказал Эд и заметно отдалился. Ступил по щиколотку в воду и вгляделся в небесную даль. — Зачем тебе идти на такой риск?

— Если я могу спасти четверых, даже жертвуя собой, я согласна на это. На большее в жизни я вряд ли способна, — Света пожала плечами и уставилась на клокочущие под ногами волны.

Дракон шумно выдохнул, но не ответил. Света глянула на него из-под ресниц и затаила дыхание. На крупных смуглых плечах появились пламенные разломы, а большие кулаки затрещали. Она понимала, что он чувствует, но в конце концов никто не смеет диктовать, как ей распоряжаться отведенным временем во Вселенной, потому что у нее было одно желание — быть нужной.

Орк, эльф и «сестра» стояли неподалеку и что-то бурно обсуждали, но Свете стало так плохо от духоты, что она не вслушивалась. Голову сжимало, голоса казались многоликими, объемными, а по щекам ползал и царапал невыносимый жар. Звуки троились и впивались в перепонки, словно целая планета решила покричать на ухо. Пришлось их накрыть ладонями и спрятать голову на коленях.

— Ты как? — Эд подошел ближе, но не коснулся. Будто обжечься боится.

— Да все прекрасно, — выжала из себя Света и, выпрямившись через силу, заулыбалась. — Жить буду.

Святозар стоял в воде. Вокруг него разрослось нежное голубое сияние. Черные, будто шелковые, волосы трепетали на ветру, а худые плечи очерчивал свет луны и ее огрызка. И только сейчас Света заметила, как изменились звезды: Большая медведица распласталась и растянулась почти вдвое, ковш утратил свою форму и стал похож на корыто, а хвост созвездия завернулся, как у скорпиона.