Озорство

Знакомый Глухого совершил в течение последних шести месяцев с помощью Флорри четыре кражи со взломом. От него Глухой узнал, что Флорри — непревзойденный знаток акустических систем, что он работает быстро и изобретательно и еще знает назубок названия лучших песен и альбомы песен всех сколько-нибудь известных в последние 30 лет рок-ансамблей. Эти сведения произвели на Глухого благоприятное впечатление, но тогда он даже не подозревал, что Флорри Парадайз до сих пор носит бусы, куртку из оленьей кожи с бахромой и прическу «конский хвост». И вздыхает о добрых старых временах в Вудстоке.

— Мне нужна очень сложная чувствительная система, — сказал Глухой.

— О которой мы только что говорили? — спросил Флорри. — Рэп или настоящая музыка?

— Голос, — ответил Глухой.

— Для рэпа? Я имею в виду — для усиления рэп-музыки?

— Нет. Для усиления голоса.

— Так это все-таки рэп? Я прав? Голоса и барабаны. Я прав? Как в джунглях?

— Да, но это будет не рэп. Это будет записанный голос.

Мне нужно, чтобы вы записали...

— На магнитную ленту? Или на программируемое запоминающее устройство?

— Не знаю, что это такое, — проворчал Глухой. Он не знал также, как производится запись.

— Посредством электронного кристалла. Наговоренный текст будет храниться в виде дискретной информации.

— Хорошо. В этом я полагаюсь на вас.

— Так что там будет? Рэп или не рэп?

Глухой готов был задушить его.

— Вы же говорили, что это будет концерт рэп-музыки.

Разве не так? — допытывался Флорри.

— Рэпперы выступят в парке?

— Рэпперы и роккеры.

— Какова площадь лужайки?

— Чуть больше десяти акров.

— У них такая мощная аппаратура, что можно оглохнуть.

В Вудстоке не было даже устройств задержки времени. Вот вы не были в Вудстоке и много потеряли. Я там за два дня трахнулся восемь раз. Ну, это я вам уже рассказывал. Акустические системы того времени не идут ни в какое сравнение с современными. Рэпперы, которые будут выступать в парке, установят мощнейщую аппаратуру. Звук будет слышен далеко за пределами 10-акровой лужайки. Вы хотите, чтобы голос звучал из громкоговорителя? Да?

— Я хочу, чтобы он полностью заглушил все звуки. Когда мы запустим ленту, кристалл или что еще вы там придумаете...

— Включение будет с задержкой времени или нет?

— Ну, разумеется. Это как раз то, что мне нужно. Я бы не хотел быть вблизи лужайки, когда включится запись.

— Это проще простого. Я сделаю все как надо. Но разумеется... вы меня, конечно, понимаете...

— Что вы хотели сказать?

— Если вы желаете получить наилучший эффект, то можете просто вырубить ихнюю музыку и включить свою.

— Это было бы великолепно.

— Но мы сможем это организовать только после того, как они установят свою аппаратуру. Понимаете?

— Да.

— Возможно, подмостки сколотят за два-три дня до концерта, а накануне концерта музыканты проверят звучание своей аппаратуры. Какие фараоны там будут сшиваться?

— В дни подготовки к концерту на лужайке не должно быть лишних полицейских. Для них там найдется работа в самый день концерта...

— Это уж как пить дать.

— ...но меня беспокоит только одно — включится ли магнитофон по сигналу...

— Сработает автоматика.

— Хорошо.

— Сколько фараонов будут мешать мне работать?

— Понятия не имею. Мне кажется, вам нужно будет больше остерегаться телохранителей, чем фараонов. Но я не думаю, что вас кто-нибудь побеспокоит. Поверьте моему опыту, занятый своим делом рабочий никого не интересует.

— Согласен. А если на меня обратят внимание люди этих музыкантов? «Кто ты такой? Что ты здесь делаешь, приятель?»

— Скажете им, что вы служащий паркового ведомства, устанавливаете, мол, аппаратуру для замера шумов, по распоряжению директора парка. Но я сомневаюсь, что кто-нибудь помешает вам. Поверьте мне.

— А что если они побегут к фараонам с криками: «Эй, там какой-то белый чудак устанавливает свое дерьмо! Он не наш»?

— Такое не случится.

— А что если фараону приспичит поинтересоваться, кто я такой и что там делаю? А я буду стоять как дурак со своими причиндалами и глазами хлопать.

— Вы хотите, чтобы я достал вам фальшивое удостоверение личности?

— Слоенка — это было бы потрясающе.

— Это еще что такое?

— Что-то вроде карточки. С обеих сторон она покрыта прозрачной пластмассой. Повесишь ее на шею, и никто к тебе не цепляется.

— Где я вам ее достану?

— Этой вещи цены нет. Наниматели обычно раздают их своим работникам. Если кто-нибудь заинтересуется мной, я суну ему в морду слоенку, а он мне: «Проходи, приятель», и я снова займусь своей работой. Но это лишь на тот случай, если кто-то заинтересуется мной. А не заинтересуется, я делаю дело согласно вашим инструкциям, и в ус не дую.

— Постараюсь достать.

— Это не сложно.

— Может быть, — сказал Глухой, но у него не было уверенности, что он легко достанет слоенку. — Есть еще вопросы?

— Да, — ответил Флорри. — Деньги. Мы еще не решили денежный вопрос.

— За эту работу получите 50 тысяч.

— Маловато. Вернее, очень мало. Слишком много риска.

— Не вижу никакого риска. Если я достану вам слоенку...

— Даже со слоенкой рискованно. Я ведь там буду работать рядом с другими парнями и могу погореть. Вот в чем риск.