- Ладно, ладно, - сказал он, ерзая, чтобы освободиться. - Хватит.
Мистер Блэкли будто боялся меня, и я задумалась, не сделала ли что-то не так. Он дышал тяжело и отрывисто.
- Мы почти на месте, детка.
Мне не нравилось, что он зовет меня
Мы проехали мимо ворот парка, обогнули его и оказались на старой дороге, обрамленной высокой пожелтевшей травой. Дорога была гладкой до развилки, дальше мы ехали по каменистой тропе, которой едва хватало для седана. Свернули в рощу и въехали в паутину теней у мертвого дерева. Он припарковался и выключил зажигание. Несколько мгновений сидел, сжимая руль, и смотрел прямо перед собой, словно мы потерялись в открытом море. Я чувствовала, как вокруг клубятся сомнения, угрожая забрать его у меня, поэтому потянулась к обнаженному члену и легонько сжала.
- Ладно, - сказал мистер Блэкли. - Лезь назад.
Я проскользнула между передними сиденьями и, оказавшись на заднем, стала расшнуровывать ботинки. Он думал еще секунду, затем вышел из машины и наклонил оба сиденья вперед. Когда мистер Блэкли открыл заднюю дверцу, я уже сняла джинсы и пальто и от холодного ветра по коже побежали мурашки. Моя """киска""" уже намокла от того, что мы вытворяли: от всей этой грязи, опасности и тьмы в лесу. Наше приключение казалось таким мрачным, непристойным и зловещим. Увидев, как я разлеглась на заднем сиденье, он даже облизнулся. Забрался внутрь, скинул пальто, а потом его руки и рот были повсюду. Он поглаживал мои бедра и сжимал груди под кофточкой большими теплыми пальцами. Мои соски затвердели и сморщились от прикосновений его языка. Мистер Блэкли вцепился мне в трусики, так сильно, что я услышала, как рвется ткань, и приподнялась, чтобы он их стащил. Его лицо погрузилось в мою промежность.
Судя по тому, как мистер Блэкли наслаждался минетом, я думала, что мне тоже понравится, но, когда его язык погрузился в мои глубины, спросила себя:
- Вставь мне, - сказала я, даже не пытаясь жеманничать.
Не соблазняла его, a командовала. Это было просто утверждение, словно я читала из учебника.
Мистер Блэкли приспустил джинсы. Видок у него был еще тот, и я закашлялась, чтобы не рассмеяться. Раздевшись, женщины выглядят соблазнительно (если, конечно, они не жирухи и не тролли). Мужчины, напротив, кажутся неуклюжими, волосатыми и нескладными, словно их сделали из того, что осталось после сотворения женщин. В свете луны его ноги были белыми, как тесто, а член торчал под углом, как мясистая стрелка компаса над отвисшей мошонкой. Мистер Блэкли скинул футболку, открывая складки плоти на боках и бегущую вниз дорожку черных волос.
Потом он оказался на мне.
А затем внутри.
После всех лекций о средствах защиты мистер Блэкли не использовал и даже не упомянул презерватив. Он просто вошел в меня, и я ему это позволила. Мы не говорили. Мистер Блэкли просто двигался туда-сюда. Я чувствовала, как сокращаются мышцы, обхватывая его с каждым толчком. В меня вторгались - было немного больно, но все же я переживала
Секунд через тридцать учитель застонал и замер, войдя в меня на всю длину. Я почувствовала, как его член несколько раз содрогнулся, а потом мистер Блэкли уткнулся лицом мне в шею и выдохнул через нос, его дыхание обожгло мне кожу. Когда он с меня слез, я поняла, что все кончилось. Так же быстро, как началось, и, кроме тупой боли в промежности, ничего не изменилось. Ни откровения, ни просветления, ни захудалого глюка.
Мистер Блэкли откинулся на сиденье - мои ноги еще оплетали его - и отвел глаза. Я не знала, что будет дальше, должна ли я что-то сделать или нет. Решила молчать, подумав, что это лучше, чем ошибиться. Внезапно мистер Блэкли заговорил, все еще глядя на коврики. Ему было стыдно, он нервничал, и я мысленно улыбнулась.
- Я был с одной женщиной последние двадцать лет, - сказал мистер Блэкли. - Я перевозбудился.