Озверевшая

Я облегченно вздохнула, но радость не продлилась долго. Конечно, сучка была жива, но, едва очнется, станет проблемой, возможно даже посерьезней, чем труп. Эми придет в себя в синяках, с полосой от шнура на шее. Конечно, она вспомнит, что я жестоко ее избила, а потом попыталась задушить. Все после того, как она обнаружила бумажник убитого в моей сумке.

Так ли это хорошо, что она не умерла?

* * *

Когда Эми пришла в себя, я посадила ее в кресло, которое принесла из кабинета. Привязала руки к подлокотникам и зафиксировала ноги внизу. Взяла свои грязные трусики из корзины с бельем, запихнула ей в рот и заклеила его липкой лентой. Принесла кучу инструментов из гаража. Села на кровать к ней лицом и смотрела, как ее веки вздрогнули и распахнулись. Она не сразу поняла, что происходит. Моргнула, попыталась пошевелиться, увидела веревки на своих руках. Ее лицо озарилось пониманием, сразу же сменившимся ужасом. Эми заерзала, замычала, покрасневшие глаза заблестели от слез.

Я встала, держа в руке отцовский охотничий нож. Солнечный лучик пробился сквозь шторы и упал на лезвие. Оно засверкало, как драгоценность из фильма. Поймало свет и метнулось к щеке Эми, приговаривая ее к смерти. Она снова заерзала, попыталась вжаться в кресло, чтобы хоть на дюйм оказаться подальше от меня. Ее лицо порозовело, как у свиньи, мокрое от соплей и черных слез. Ранка на лбу почти не кровоточила, но рубец распух и уже начал менять цвет. Светлые волосы на затылке были в крови, засохшей темными сгустками.

Я покачала головой:

- Ох, Эми. Что же мне с тобой делать?

Она замычала в кляп.

- Ты поставила меня в адское положение, - сказала я, расхаживая перед ней. - Просто адское.

Она вновь замычала, пытаясь что-то сказать.

Я подошла к ней.

- Если хочешь поговорить, я сниму ленту, - Эми кивнула. - Закричишь - перережу горло.

Она кивнула еще раз. Я отодрала ленту и вытащила трусики у нее изо рта. Эми глотала воздух, и я поняла, что из-за плача у нее забился нос и дышать с кляпом было трудно.

- Пожалуйста... Ким... не...

- Не что?

- Не делай... мне больно...

- Ты поставила нас в жуткое положение.

- Это ничего...

- Что ничего?

- Бумажник... мне на него плевать... правда.

- Да?

- Да. Что бы ни случилось... это не мое дело.

- Ясно. А что, как ты думаешь, случилось, Эми?

Она покачала головой, слезы покатились из глаз.

- Что бы ни случилось с мистером Блэкли... откуда бы у тебя ни появился бумажник...

- Я его убила.

Эми зажмурилась, ее грудь вздымалась и опадала.

- Тебе все еще плевать?

- Да! - заревела она. - Плевать! Я никому не скажу! Правда.

Эми открыла глаза и посмотрела на меня:

- Это же я. Твоя лучшая подруга. Тебе не нужно этого делать. Ты же знаешь, что я никогда тебя не выдам.

- Хочешь узнать, почему я его убила?

- Нет.

- Нет?

- Уверена, у тебя была причина.

Я похлопала лезвием по ладони.

- Пожалуйста, - умоляла она. - Я никому не скажу. Как будто ничего этого не было.

Я знала Эми достаточно долго, чтобы понять: ей нельзя доверить малейший секрет. Даже если она говорила искренне, язык у нее был без костей. Кроме того, Эми обязательно отомстила бы за шрамы на своем прекрасном теле.

Я была в тупике. Оставшись в живых, она позвонит в полицию. Мертвая приведет копов к моей двери. Даже если я спрячу труп, они сразу явятся ко мне. Вот и все. Конец игры. Я подошла к кровати и устало на нее опустилась - тяжесть моего положения давила на плечи. Я глубоко вздохнула, мысленно проклиная Эми и саму себя.

Может, стоит поджечь дом и сбежать?

Тебя найдут.

Может, убить Эми и избить себя, а потом позвонить в полицию и сказать, что убийца ушел, не успев меня прикончить?

Слишком много улик против тебя.

Может, я могла бы...

У тебя в холодильнике человеческие органы. Ты была связана со всеми убитыми, а Эми - твоя лучшая подруга. Ты виновна, беременна и обречена.

Реальность всего этого опустошила меня. Я почти смогла заплакать - почти. Возврата не было, выхода тоже. Ужасный рок приближался. Все - с этой секунды до моего ареста - было отсчетом до апокалипсиса. Думаю, к тому шло изначально. Я была убийцей, некрофилкой и людоедкой. Сколько еще это могло длиться? Даже если бы я не оставляла свидетелей или улик, все серийные убийцы заканчивали в тюрьме или смертной казнью. Юность и пол долго оберегали меня от подозрений, но я была тюремным мясом, смертницей.

- Пожалуйста... - сказала Эми.

- Заткнись.

- Ким...

Я встала.

Эми затрясла кресло:

- Ким, пожалуйста!