Озверевшая

Это возбудило меня больше, чем все, что он успел сделать. При виде его отвращения к самому себе я захотела поласкать себя и, когда коснулась промежности, почувствовала, как наружу выливается липкая, похожая на сопли струйка. Я подняла пальцы к глазам, чтобы рассмотреть его жиденькую сперму.　

— Боже, — сказал он. — Поверить не могу, что в тебя кончил.　

Мистер Блэкли уставился на меня так, что в уголках глаз проступили гусиные лапки.　

— Скажи что-нибудь!　

— Что именно вы хотите услышать?　

— Не знаю, просто не молчи. Я понимаю, это плохо, и мне жаль. У меня давно не было секса. Мы с женой почти им не занимаемся. Может, если бы она мне не отказывала, этого бы не случилось.　

Теперь он винит жену. Боже, мне это нравится.　

— У мужчины есть нужды, — сказал мистер Блэкли. — А ты так на меня набросилась.

Ну вот, я тоже виновата. Забавно, мужчины, похоже, ничем не отличаются от мальчишек.　

Это меня не рассердило. Наоборот, я почувствовала возбуждение, Мистер Блэкли паниковал, и его тревога меня завела. Он вспотел и казался старым и обрюзгшим, то и дело приглаживал волосы. Этот человек пытался выбраться из-под камня, который сам взвалил себе на плечи. Видя, как он ерзает, я гордилась тем, что с ним сделала. Теперь я знала, что обладаю силой и могу заставить взрослого мужчину пойти на поводу у тела и стать предателем. Я кое-что у него забрала, и теперь он скорбел из-за собственной глупости. Я смотрела, как мистер Блэкли быстро осознает случившееся — одна боль сменяла другую. Он предал жену, семью, но и тут облажался. Трахнул малолетку и даже это сделал паршиво.　

— Проклятье! — сказал он и ударил по спинке сиденья.　

Мистер Блэкли обхватил руками голову, а затем поднял глаза.　

— Знаешь, — сказал он, — у меня нет на это времени. Мне нужно домой.　

— И это все? — спросила я, просто чтобы ранить его самолюбие. Он поморщился.　

— Я же сказал, что перевозбудился. У меня давно не было секса и... — Мистер Блэкли замолчал и начал натягивать футболку. Я вытерла ладонь о сиденье, пока он не видел, и тоже оделась. Через несколько секунд мы сидели впереди. Не разговаривали, пока не выехали из леса на дорогу.　

Мне действительно очень жаль, — сказал мистер Блэкли. — Знаю, я тебя подвел.　

Я не ответила.　

— Это правда был твой первый раз? — спросил он.

— Да.

— Крови не было.　

— А вы этого хотели?　

— Блин, Ким. Что ты такое говоришь?　

— Зачем тогда спрашивать, мистер Блэкли?　

Пожалуйста, не называй меня так. Я чувствую себя педофилом. Зови меня Боб.

— Почему вы об этом спросили?　

Я просто удивился. Не ожидал, что девственница будет такой дерзкой.　

Я стала изучать ногти, чтобы показать, как мне скучно.　

— Моя плева порвалась из-за чирлидинга. Вот почему крови не было.　

Он уставился на дорогу.　

— Ладно. Не знаю, что еще сказать. Мне жаль, что я оказался не на высоте. Думаю, в первый раз часто бывает не так, как хочется. Мне вот не повезло.　

Я не проглотила наживку и не задала вопрос. Вместо этого положила ногу на ногу и стала смотреть в окно. Начался дождь. Влага в трусиках остыла, и это было неприятно. Хотелось поскорей оказаться дома, подальше от него, принять долгую ванну и посмотреть, не случится ли жизненно важного озарения — или оно забрезжит утром, открывая новые перспективы?　

— Я бы повторил, будь у нас больше времени. Но Симона заподозрит неладное, если я задержусь. Я домосед. Она вообще удивилась, что я куда-то поехал.　

— Все в порядке. Дело сделано, мистер Блэкли.　

— Ты права. Но мы не должны были. Честно говоря, теперь, когда все кончилось, мне плохо. Я хочу вернуться к нормальной жизни и забыть обо всем. Ты тоже должна это сделать и держать рот на замке, поняла?　

— О чем здесь говорить?　

Мистер Блэкли посмотрел на меня, сжав зубы, и я от него отодвинулась. Он остановился на обочине сельской дороги на выезде из леса. Других машин не наблюдалось, как и фонарей. Мистер Блэкли выключил зажигание и уставился на меня, грозя пальцем.　

— Я не шучу, Ким. Я не дам безалаберной девчонке, считающей, что все это игра, разрушить мою семью, карьеру и жизнь. Ни слова, ты поняла?　

Я хотела подразнить мистера Блэкли еще немного, просто чтобы насладиться его отчаянием, но удивилась, как быстро он перешел от извинений к угрозам. Иллюзия безопасности между ученицей и учителем развеялась, и я поняла, что совсем его не знаю.　

— Я ничего не скажу, — ответила я. — Не скажу.　

— Лучше бы так. Запомни, Ким. Тебе действительно лучше молчать.　

Он смотрел на меня, пока я не отвела взгляд. Потом завел машину и выехал с пыльной дороги в темную, длинную глотку ночи.

5

Утро не принесло ничего нового. Я не чувствовала себя иначе, только промежность ныла.　

Мир был таким же затхлым и пустым, как всегда, и я застонала, глядя на жалкие лучики, пробивавшиеся сквозь жалюзи на окне спальни. От утреннего света у меня всегда болели глаза — это раздражало. Весь дом в эти часы казался пыльным, каждый маленький недостаток становился заметным. Хотелось схватить тряпку и начать все оттирать, отчаянно матерясь. Солнце поутру грозило прекрасным весенним деньком вопреки моим желаниям. Это бесило.