П 4 (СИ)

– В том, что любая теория без практики мертва. Опыт, приходит с годами и неустанным трудом. А уж что касается командования войском, и даже всего лишь одним десятком, так и подавно. Люди не шахматные фигурки, которые двигает игрок. Сколько нужно дать вою на отдых. Каким выйдет переход по тоем или иным местам. Как правильно выбрать место для схватки и использовать возвышенности, овраги, реки, ручьи или мочаки. Много всего, нужно знать и учитывать, чтобы добиться победы.

– Ну так для того есть воеводы, а у них полковники. Я ставлю им задачу, они решают, как ее выполнить, – пожал плечами Глеб.

– Ты меня не слышишь, княжич. Люди это не шахматные фигурки. Помимо выучки, воины должны еще и верить в того, кто ведет их в бой.

– Ну так пусть верят в своих командиров.

– А ты им тогда на что?

– Я князь, и отдаю приказы, коие они должны выполнять.

– Должны? А с чего они должны-то? О заговоре, что случился по осени слышал?

– Да.

– Сколько человек придали смерти знаешь?

– Многих.

– А сколько среди них было простых воев?

– Ни одного. Только командиры.

– А почему?

Парень честно попытался дать ответ, но не знал его. И было видно, что это его невероятно злит. Наплести что-либо он конечно мог. Предположить в конце концов. Но ответа не знал. И похоже не интересовался этим у старших.

– Не знаешь? – поинтересовался Михаил.

– Не знаю, – искренне ответил Глеб.

– А меж тем, все просто. Умысла на предательство у воев не было. Они пошли за тем, кому не раз вверяли свои жизни. За тем, кто делили с ними тяготы и лишения воинских походов, радость побед, и горечь поражений. Кто ставил свою жизнь на одну чашу весов вместе с ними. Они шли за своими командирами, за теми, кого считали вправе отдавать им приказы. И вновь под руку великого князя их привел не его посланник, а командиры, оставшиеся верными присяге. Потому что воины надельного войска пошли именно за ними. Может и настанут времена, когда князю не нужно будет ходить в поход с войском. Но сейчас воины готовы видеть над собой только своего. А таковым можно стать для них лишь в походе.

Ну, может из Михаила и так себе воспитатель. Зато Глеб явно не глуп, и не гонорист, потому как видно, что задумался над словами незнакомца. Вот и хорошо. Глядишь толк выйдет.

– Ладно, гуляй пока молодой, княжич. Поди девчата заждались. А я пойду. Хочу к князю поспеть.

– А зачем тебе к нему? – поинтересовался Глеб.

– Не на тебя жаловаться. Не переживай.

– Я ничего такого не сделал, чтобы дядя стал меня пороть. Он любит разные механизмы, а у тебя в тряпицу какой-то короб завернут.

– Все верно. Механизм это. Причем такой, что принесет большую прибыль казне.

– Так может тебя проводить. Со мной всяко проще будет попасть к нему.

Ага. Дядя значит любит механизмы. А сам-то. Вон как глазки загорелись.

– Ну проводи, коли времени своего не жалко.

Странное дело, но в душе опять ничего не шевельнулось. Словно и не его внук стоит перед ним, а какой-то посторонний подросток. Да, он ему нравится, и располагает к себе. Воспитанный, умный, хваткий, прямо любо-дорого. Но только и того. И признаться, данное обстоятельство Романову не понравилось. Не правильно это как-то. Ведь это его внук. Но в то же время, Михаил ничего не может с собой поделать. Вот нет родственного тепла в душе, хоть тресни.

Глава 20 Сын

Глеб не обманул. С ним добиться приема у князя и впрямь оказалось куда проще. Разумеется, Михаила и не подумали беспрепятственно пускать на княжье подворье. Но и не пытались отправить восвояси, или мариновать. Все произошло достаточно оперативно. Глеб сам сбегал к дяде, а вскоре вернулся, и передав приказ пропустить, лично проводил посетителя в рабочий кабинет.

Михаил шел за парнем осматриваясь кругом. Признаться, за прошедшие годы тут мало, что изменилось. Обоев-то нет, присутствует либо побелка, либо роспись по сырой штукатурке. А это такая отделка, что простоять может и века. Вот мебель по большей части поменялась. Хотя имеется еще и с его времен. Вон те лавки. Мало, что он их прекрасно помнит, разве только новые сколы да трещины появились, так еще и на том же самом месте и стоят. Словно прибитые.

А вообще, ощущения как и в городе. Словно вернулся домой, после долгой отлучки. Никакого щемящего чувства, тоски или еще каких-либо переживаний. Вот когда в княжеской усыпальнице подошел в гробницам Алии и Петра, совсем другое дело. Ни невестки, ни внуков с внучками он не знал. А потому… Дата, да оставила неприятный осадок. Получается, что старшему было всего-то десять лет. Смерть детей всегда впечатляет. Четверых прибрали в ту ночь. С-сволочи!

Решил отвлечься, от дурных мыслей и прикинул, куда его ведет внук. По всему получается, что в его же кабинет. К слову, заметно, как подростка распирает любопытство. Но понимает, что первым новинку должен увидеть дядя. А потому крепится. Даже не спрашивает какого рода механизм.