П 4 (СИ)

Никакой ошибки. Именно, что пятеро. Пятым, или все же первым, оказался Еремей, которого порекомендовал Данила. Парень был сыном одного из его ближников, прошедший отличную выучку особой сотни. Ну и кроме того, имевший подготовку по линии тайных дел.

Вообще-то Михаил не отказался бы еще и от Ильи, внука Бориса, прежнего главы безопасности Пограничного и соратника самого Романова. Только Строев лишь развел руками. Нельзя его забирать у Архипа. Тот у него за правую руку. Опора и надежа. Федор же все ближе и ближе к краю.

Впрочем, в путь они все одно отправились впятером. Еремея Михаил оставил в Пограничном заниматься набором кандидатов в дружину, и выкупом семей холопов. Как ни крути, а к концу весны, началу лета нужно занимать вотчину. Вечно там княжьи вои сидеть не будут.

Опять же, кому доверить это дело, как не разбирающегося в людях безопасника. Уж в чем, в чем, а в том, что у него за плечами хорошая школа Михаил не сомневался. Как в прочем и в том, что тот будет присматривать за самим боярином. Если это не так, то Романов сильно разочаруется в Строеве…

Работа в мастерской Данилы увенчалась успехом. Первый блин не вышел комом. Как и последующие пять. Стандарт на полотна стекол введенный еще Михаилом был полметра на метр. Таковых придерживались на Руси до сих пор. К слову товар возили даже в Византию. Правда из-за плохой прозрачности он не шел ни в какое сравнение с венецианским.

Есть такое дело. Сумели эти проныры выведать технологию изготовления стекол, используемую на Руси. А с качественным песком у них дела обстоят куда лучше. Вот и варят прозрачное золото на радость ромейской знати, не жалеющей денег на свои прихоти.

Но уж секретом зеркал Михаил не собирался делиться ни с кем. Два полотна он разрезал на пятьдесят кусков десять на двадцать сантиметров. Еще пару на восемь частей двадцать пять на пятьдесят. Оставшиеся трогать не стал, решил продать целыми, и даже предварительно наметил кому. С ценами особо не мудрил. Взял одно целое полотно по цене в три тысячи номисм, ну или тринадцать с половиной тысяч рублей. Остальные зеркала подогнал по цене так, чтобы в итоге все части выходили на эту сумму.

Оно конечно целое дробят на мелкие части, чтобы получить большую выгоду. Опять же, шансы довезти большое полотно в целости куда меньше. Но он понятия не имел какую цену можно запросить за подобный товар. Поэтому решил не мудрствовать лукаво и попробовать реализовать для начала эту партию. А там уже можно будет сориентироваться и подрегулировать цены.

Первой его покупательницей, как он и планировал, оказалась сестра покойного и тетя ныне здравствующего императора, Ирина. Для своих пятидесяти девяти лет она выглядела просто на зависть модницам из двадцать первого века. Даже морщин практически не было. И качественное зеркало ей точно не повредит.

Разумеется нечего было и думать о возобновлении знакомства. И со смертью брата и мужа ее вес в империи сильно уменьшился. Но это и не главное. Такая женщина не могла окончательно сойти со сцены, а потому сохранила влияние в царьградском свете. И появление у нее зеркала было отличным рекламным ходом. Она выкупила оба больших полотна, намереваясь сделать подарок императрице. Ну и несколько экземпляров поменьше. После чего оставшиеся разлетелись как горячие пирожки. Даже при том, что Михаил увеличил цену, товар разобрали уже буквально на следующий день.

Признаться он не ожидал, что несколько дней работы в мастерской и двухмесячное путешествие за вычетом накладных расходов, пошлины, премиальных соратникам, налогов и банковской комиссии, принесут ему восемьдесят тысяч рублей. Хорошо хоть эту тяжесть не придется тащить на себе. На секундочку тонна в серебре. А так, все уместилось в одну грамоту с восковой печатью.

Не обошлось без встречи с ушлыми венецианцами. К слову, они опять постепенно набирали вес. Мощь ромейского флота более не ставилась под сомнение. Пушки делали свое дело. И их тайну Царьград хранил как зеницу ока. Но византийская знать прогнила настолько, что военная сила не имела решительного значения. Да, дать по мордасам они все еще могли. Однако купцы пошли иным путем, сделав ставку не на силу, а на деньги, которых императору вечно не хватало. И весьма преуспели в этом деле.

А тут еще и оплошность Мономаха. Со смертью Михаила позиции купцов из Пограничного сильно пошатнулись. Вслед за ними начали теснить и остальных русичей, в чем активно участвовали не только венецианцы, но и генуэзцы. Это потом уж, задвинув общего противника, они начали грызться между собой.

Владимир был занят объединением и реформированием Руси, и слишком нуждался в деньгах. Поэтому решил исправить ситуацию поддержав самозванца Льва Диогена. Его восшествие на престол дало бы серьезные преференции для купцов русичей. И у союзников имелись все шансы добиться успеха. Но убийцы Алексея Комнина поставили точку в этом предприятии, добравшись до самозванца.