Читаем П. А. Столыпин: личность и реформы полностью

В январе 1911 г. в частной беседе П.А. Столыпин говорил: «Освободили крестьян в 1861 году и успокоились. Не считались с эволюцией их мировоззрения и разросшимся постепенно в России социальным движением. Земля, сосредоточенная в руках «помещиков-тунеядцев», эксплуатирующих крестьян-арендаторов, конечно, крупный козырь в руках социалистов для подкапывания под государственность. Что-то надо было предпоставить разрушающему их влиянию. Лозунги, обещания — им не верят. Силу казаков? Палка о двух концах — и эта мера действительна до поры до времени. Надо создать крестьянина-собственника, освободить его от общины, дать кредит. Собственность свою крестьянин будет ценить и защищать. Инициативы и энергии у русского мужика непочатый край. Надо их использовать. Привить крестьянину-собственнику социализм не удастся, он станет большей опорой монарха и осознает свою родину. Попутно, конечно, самое серьезное широкое содействие деревне агрономической помощью и мелким кредитом. Ответственность кармана в учреждениях мелкого кредита будет заставлять думать, разовьет самодеятельность. Мало земли у крестьянина, — да, — но у нас есть земельный фонд у Крестьянского банка, ресурсы государства, да я считаю, что близко уже то время, когда нам придется стать перед вопросом экспроприации частновладельческих земель. Что меня ждет в последнем случае, если указ 9 ноября 1906 года и закон о землевладении в Юго-Западном крае вызвали такую бурю и нападки на меня… Еще одно крупное государственное потрясение в недалеком будущем — и мы пойдем к гибели».

Будучи полноценным владельцем своего земельного участка, крестьянин мог брать ссуды в Крестьянском банке, отвечая за выполнение взятых обязательств своим имуществом. Крестьянский банк выполнял и другую важную функцию. Он покупал земли поместного дворянства и на выгодных условиях перепродавал их успешному крестьянству. Таким естественным, мирным образом происходило перераспределение земельного фонда. Горизонты планирования у столыпинского правительства были весьма широки. Кредитование крестьянства под 4,5 % годовых на срок свыше 50 лет давало возможность домохозяевам существенно улучшить жилищные условия своей семьи, «растянув» выплаты по займу на 2–3 поколения.

Простое изменение правового статуса крестьянского надела не могло привести к качественным изменениям в крестьянском хозяйстве. Обычный надел был разделен на множество полос, между которыми пролегали значительные расстояния. Это заметно затрудняло земледельческие работы. Таким образом, перед правительством вставала проблема землеустройства, которое сводило бы воедино полосы одного надела. В итоге возникал бы отруб или хутор (если бы от общины обособлялся не только земельный надел, но и усадьба с хозяйственными постройками). Столыпин не просто объявил аграрную реформу и обеспечил ее законодательно, он предусмотрел создание мощного инструмента реализации своих планов. В целях «выяснения на местах земельных нужд крестьянского населения и содействия к расширению и улучшению его землевладения» в деревню были направлены хорошо подготовленные специалисты, которые должны были воплотить в жизнь столыпинские идеи землеустройства.

Одно из принципиальных направлений столыпинских реформ, тесно связанное с аграрной реформой — переселенческая политика. Правительство было вынуждено решать проблему перенаселенности деревни. Избыточность рук в деревне порождала очевидный земельный голод. Соответственно, вставала необходимость направить крестьянские массы в те регионы, которые остро нуждались в заселении — Сибирь и Северный Кавказ. Правительство выделяло переселенцам льготные кредиты, финансировало их переезд и даже на первых порах безвозмездно передавало в их собственность государственные, удельные и кабинетские земли.

Анализируя опыт переселенческой политики, правительство пришло к выводу о необходимости отказаться от практики повсеместной даровой раздачи земли, сохранив при этом дифференцированный подход к переселенцам. Даровая раздача земли переселенцам ограничивалась труднодоступными в хозяйственном отношении местностями. В остальных же районах вводилась продажа земли по заранее определяемой школе расценок. С одной стороны, правительство вводило меры, облегчающие ходачество (бесплатная перевозка ходоков, упрощение порядка предоставления ходокам особых свидетельств), а с другой — в целях ускорения мобилизации и оборота земельного фонда принимало меры по ограничению срока сохранения переселенческих участков за ходоками, самовольно покинувшими места заселения.

Экономика, финансы, инфраструктура

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Клуб банкиров
Клуб банкиров

Дэвид Рокфеллер — один из крупнейших политических и финансовых деятелей XX века, известный американский банкир, глава дома Рокфеллеров. Внук нефтяного магната и первого в истории миллиардера Джона Д. Рокфеллера, основателя Стандарт Ойл.Рокфеллер известен как один из первых и наиболее влиятельных идеологов глобализации и неоконсерватизма, основатель знаменитого Бильдербергского клуба. На одном из заседаний Бильдербергского клуба он сказал: «В наше время мир готов шагать в сторону мирового правительства. Наднациональный суверенитет интеллектуальной элиты и мировых банкиров, несомненно, предпочтительнее национального самоопределения, практиковавшегося в былые столетия».В своей книге Д. Рокфеллер рассказывает, как создавался этот «суверенитет интеллектуальной элиты и мировых банкиров», как распространялось влияние финансовой олигархии в мире: в Европе, в Азии, в Африке и Латинской Америке. Особое внимание уделяется проникновению мировых банков в Россию, которое началось еще в брежневскую эпоху; приводятся тексты секретных переговоров Д. Рокфеллера с Брежневым, Косыгиным и другими советскими лидерами.

Дэвид Рокфеллер

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука / Документальное
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ

Пожалуй, это последняя литературная тайна ХХ века, вокруг которой существует заговор молчания. Всем известно, что главная книга Бориса Пастернака была запрещена на родине автора, и писателю пришлось отдать рукопись западным издателям. Выход «Доктора Живаго» по-итальянски, а затем по-французски, по-немецки, по-английски был резко неприятен советскому агитпропу, но еще не трагичен. Главные силы ЦК, КГБ и Союза писателей были брошены на предотвращение русского издания. Американская разведка (ЦРУ) решила напечатать книгу на Западе за свой счет. Эта операция долго и тщательно готовилась и была проведена в глубочайшей тайне. Даже через пятьдесят лет, прошедших с тех пор, большинство участников операции не знают всей картины в ее полноте. Историк холодной войны журналист Иван Толстой посвятил раскрытию этого детективного сюжета двадцать лет...

Иван Никитич Толстой , Иван Толстой

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное