П(р)олеты. Петра

— Ты же умеешь.

— Уметь и любить это разные вещи, вот умею я мужиков по стройке гонять, а любить мне их совсем не хочется. Постой, Олег, ты мне что ль машину покупать собрался?

— Петра наконец-то допетрила, да, милая, тебе.

— Не надо. Водить я не собираюсь.

Улыбка с лица менеджера сползла, он то уже успел процент потрать в мыслях.

— В следующий раз уточняй, дорогой.

— Хорошо, Петра, буду.

Провожали нас до дверей уже не так охотно, как встречали.

— Поехали в Монрепо, а?

— Как хочешь.

— Ты за рулем, а я буду нагло спать.

Позже в «уточняй» внеслись коррективы, только что-то крупногабаритное и дорогое, а то совсем неинтересно, когда точно знаешь сколько роз будет в букете.

Боль вонзилась под лопатку и застыла там острым кинжалом. Дышать стало трудно. Слова могут причинить боль. Он вроде ничего и не сказал особенного.

— Петра, я купил себе квартиру. Теперь и у меня есть недвижимость в Питере.

И все рухнуло.

— Поздравляю, — смогла дышать, и даже бокал поднять.

Не истерить, не выяснять отношений, просто быть благодарной за то, что был рядом какое-то время. Ведь знала, что не навсегда, а захотелось надолго, навсегда.

— И то все, что можешь сказать?

— Ну, я за тебя рада.

«За себя не очень, а за тебя рада».

— Устала?

— Немного, неделя была трудной.

— Поехали домой?

— Хорошо.

«За вещами?».

— Ты в норме?

— Да, а что?

— Молчаливая.

— Устала.

Нужно взять себя в руки, успокоиться, и отпустить, когда захочет уйти.

Душ помог прийти в себя. Горячий чай тоже часть реабилитации, еще к нему тортик «Ленинградский».

— Когда планируешь переезжать?

— Не планирую.

— Как это? Квартиру купил, а жить не планируешь?

— Планирую. Пошли квартиру смотреть?

— В таком виде?

— Пошли.

«Садюга».

Волосы феном высушила, опять в джинсы и рубашку влезла, кроссовки зашнуровала, Олег за моими сборами наблюдал с легкой усмешкой.

«Не истерить, не выяснять отношений, просто быть благодарной за то, что был рядом какое-то время».

Шли недолго, до соседней двери.

— Ты ее купил?

— Ага. Надо о будущем думать.

— О каком?

«Жить у меня под боком с другими?»

— О нашем, Петрусь, о нашем. Э, ты чего?

Все же плохо я себя в руках держу, слезы потекли.

— Чего придумать успела? А?

— Ничего.

— Решила, что я съеду?

Кивнула.

— Смирись уже, Царева, никуда ты от меня не денешься. Поняла?

— Да.

Утешительные поцелуи переходили в страстные, возбуждая, обещая. Моя кровать все же удобней.

Прекрасное утро, Олег все еще со мной, терпеть обещает долго. Запах сырников, потянулась, надо вставать, вытянула ручки перед собой, чтоб пальчиками пошевелить, размять.

— Привет.

Олег перекрыл мне доступ к плите, но сегодня меня сырники занимали меньше чем обычно.

— Могла бы еще поспать.

— Да я и так проспала все что могла.

— И что же?

— Помолвку.

Показала руку, на которой красовалось колечко.

— Да, соня.

— И что я во сне ответила?

— Что подумаешь.

— Неправильный какой-то сон.

— Да?

— Да. Не могла я так ответить.

— А как бы ответила?

— Согласна. Да. Выйду.

— Значит, моей женой станешь?

— Стану. Так и быть, что ж не сделаешь ради дополнительной жилплощади.

— Знал чем привлечь.

Привлек к себе и целовал, целовал, целовал… Эх, только запах гари да сизый дымок прервали его ласки.

Что такое не везет и как с этим бороться, выбралась в Москву на пару дней Женьку на свадьбу позвать, так пригрузили документами и курьерскими обязанностями исловно этого было мало, так еще и бывший начальник на меня наткнулся.

Негус радостно проводил меня на поезда и также радостно передал документы для Вишневского, чемоданчик документов. А разговор шел об одной папочке. Квартира Олега стала моим пристанищем на время, как теперь уже получается, командировки. Женька была на очередной съемочной площадке, кино тесно сжало ее в своих лапах и отпускать не собиралось. Хорошо хоть Витольд свободен, встретимся за обедом, избавлюсь от ноши и пойду гулять по родному городу.

Рыбный ресторан, дорогой, словно палуба корабля оформленный, с официантами в тельняшках и бескозырках. Новое модное заведение, но куда пригласили, туда пригласили.

— Добрый день, Петрограда, — Витольд встал, забрал у меня чемоданчик, поцеловал мне руку, помог устроиться за столом. Меню тяжелое и пафосное тут же оказалось в моих руках.

— Что-нибудь посоветуете, Витольд?

— Тут восхитительные крабы, неплохой муксун и прекрасные гребешки.

— Тогда суп из гребешков с трюфелем и ассорти из морепродуктов с рисом.

Вино заказал Витольд, как и положено — белое.

— Вы не думали вернуться в Москву, Петрограда?

Охлажденное вино уже разлили по бокалам, после одобрения Вишневского его вкуса и букета. Пригубила немного, действительно неплохое.

— А зачем?

— Родной город, друзья.

— Так из далека приглашаете к себе в офис?

— Да, — Вишневский улыбнулся, почти обворожительно, и многие бы не устояли, — мне нужен надежный человек, который может взять на себя часть работы и освободить меня от рутины управления.

— Обычно такое доверяют сыновьям.

— Мой сын решил пойти другим путем, а мне пришлось смириться с его выбором.

— Нет, не хочу возвращаться, не хочу быть управленцем высшего звена, у меня уже есть один в семье, нам хватит.

— Негус считает по-другому.