P.S. и P.P.S. Сатира, юмор и прочее в прозе и стихах

Как мы знаем, Екатерина Фурцева в бытность свою министром Культуры заявила, что секса в СССР нет. Видимо, этот отрадный факт и спас наших поэтов от репрессий, связанных с сочинением стихов, порочащих богиню любви. На нет и суда нет!

40. Объявление

«С 1-го по 16 декабря 7-года нашей эры в Риме ожидаются гастроли медвежьего цирка из Скифии под руководством дрессировщика Владимира Пупкина. Будет дано представление под названием «Власти предержащие». Роль главного Топтыгина исполнит симпатичнейший дрессированный мишка по кличке Димка. Медвежья массовка изобразит парламент, а роль его спикера доверена медведю породы гризли. Стоимость билетов колеблется от 5 до 100 сестерциев. Пенсионерам скидка в 30 % по предъявлению пенсионного удостоверения. Принимаются коллективные заявки на просмотр. Торопитесь приобрести билеты на спектакль!»

Цицерон

41. Цицерон – доктор юриспруденции

Как известно, Марк Туллий Цицерон происходил из плебейской семьи, поэтому в пятом пункте анкеты он писал «плебей».

Блестяще защитив в Афинах диссертацию на соискание учёной степени доктора юриспруденции, Цицерон вернулся домой, в застойный Рим, но из-за пятого пункта сумел устроиться на работу (да и то после долгих мытарств) всего лишь юрисконсультом на маленьком заводике.

Однажды друг Марка Туллия воскликнул в сердцах:

– Марик! Что же это такое!? Ты – доктор юриспруденции, а кем работаешь? Где ж тут логика?

На это Цицерон ответил:

– Всё вполне логично. Моя учёная степень характеризует извилины в моём мозгу. Занимаемая же мной должность характеризует извилины в мозгах нашей бюрократии.

42. Удачный ответ

Однажды на приёме в британском посольстве Марк Туллий Цицерон спросил у британского посла, есть ли у него в стране «антиплебеизм». На это посланец туманного Альбиона ответил:

– Антиплебеизма у нас нет. Мы не считаем ИХ умнее себя.

43. Блэк энд уайт

Однажды на заседании застойного римского сената обсуждался вопрос о персональном транспорте высоких должностных лиц. В прениях выступил Гай Юлий Цезарь; он предложил, в частности:

– Отцы-сенаторы! Наши чёрные «Тибры» вызывают законное неудовольствие у народа римского. Поэтому предлагаю в рамках борьбы с привилегиями сотрудников государственного аппарата перекрасить наши персональные экипажи в белый цвет.

С ответом на предложение Цезаря выступил знаменитый оратор древности Марк Туллий Цицерон; его речь, как всегда, отличалась лаконизмом, остроумием и знанием скифского фольклора:

– Чёрного кобеля не отмоешь добела! – воскликнул Марк Туллий.

44. Цицерон-миротворец

Во время правления Юлия Цезаря в Римской республике резко обострилась социально-политическая обстановка из-за противостояния сената с исполнительной властью. Однажды в ходе очередного внеочередного съезда римских народных депутатов ситуация в стране достигла точки кипения и противоборствующие стороны призвали своих сторонников на Форум. Приверженцы сената выстроились напротив приверженцев Юлия Цезаря, и, казалось, что вот-вот стенка пойдёт на стенку. Положение спас председатель конституционного суда Марк Туллий Цицерон. Он вышел к разгорячённым согражданам и произнёс следующую историческую речь:

– Римляне! Вы готовы пойти друг на друга. Стенка на стенку. Одумайтесь. Вы не ведаете, что творите. Ведь в римских аптеках уже два месяца как нет свинцовой примочки!

45. Гениальная речь Цицерона

Однажды Марк Туллий Цицерон вышел погулять и недалеко от своего дома увидел последствия дорожно-транспортного происшествия – две покореженные в результате столкновения колесницы. Узнав в лицо великого оратора, к нему подошёл ветеран-легионер и сказал с солдатской прямотой:

– Марк! А чуть подальше, у Форума, ещё две колесницы ё. улись!

В ответ на это Марк Туллий произнёс следующую гениальную по выразительности и лаконичности речь:

– Что же тут про колесницы-то говорить, когда ё. улась вся наша страна из-за столкновения Цезаря с сенатом!

46. Своя «арихметика»

Однажды Гай Юлий Цезарь спросил Марка Туллия Цицерона:

– Как ты думаешь, Марк, умных людей в державе римской хватает?

– Вполне, – ответил Марк Туллий.

– Тогда почему же реформы у нас идут таким образом, словно страною управляют, мягко выражалась, дураки?