P.S. Люблю тебя

— А ты? — хрипло вырывается из меня.

— А что я?

— Ты останешься здесь?

— Шесть лет — большой срок, Таша, — его голос звучит тихо, и он отворачивается к окну. — Думаю, для нас обоих уже слишком поздно что-то менять.

Я стискиваю пальцы так сильно, что начинают трещать фаланги, но не нахожу слов, чтобы ему возразить. Они вертятся где-то на кончике языка оставшуюся дорогу до дома родителей, но так и не находят выход, даже когда машина останавливается и Джейден вновь смотрит на меня.

— Билеты забронированы на сегодняшний вечер, у тебя будет время собраться. Водитель заедет за тобой в дом твоих родителей. Не упрямься, Таша, сделай, как я говорю. Считай эту поездку моими извинениями за все.

Мы смотрим друг на друга долгие секунды, и мне приходится сражаться с новым приступом удушья, разрастающегося в груди. Потому что его глаза вновь ярко-зеленые, и потому что еще никогда моя любовь к нему не ощущалась так остро как сейчас. Когда он по-настоящему со мной прощается.

Я так много хочу сказать ему, но если произнесу еще хотя бы слово, то эмоции размажут меня по сиденью, и я никогда не выйду из его машины. А за воротами родительского дома меня ждет Сэм.

— Ты лучший из людей, которых я знаю, Джейден, — я позволяю себе быстро коснуться его щеки и толкаю дверь. Мне требуется огромных усилий, чтобы заставлять себя идти, ведь это означает становится дальше от него.

Когда ворота родительского дома захлопываются за мной, раздается резкий свист покрышек, означающий, что Джейден уехал.

Глава 27

— Моя маска для ныряния осталась дома, мам, — озабоченно замечает Сэм, укладывая свой блокнот с карандашами в дорожную сумку. — Мы точно не сможем за ней заехать?

— Нет, милый. Но мы обязательно купим тебе маску во Флориде.

— А почему папа не может поехать с нами?

— У него много дел, но он просил передать, что будет скучать по тебе, — я внимательно оглядываю лицо сына, ища в нем признаки того, что он расстроен: — Ты не хочешь ехать без него?

— Хочу. С тобой мне не бывает скучно.

Облегчение затапливает меня, и я иду к Сэму, чтобы в очередной раз обнять. Сын никогда не дает мне усомниться в эксклюзивности наших отношений и в приоритете своей любви ко мне.

— Мы ведь успеем посмотреть Короля Льва перед отъездом?

— Конечно, милый. Неужели ты его ни разу не посмотрел?

— Ни разу за двенадцать дней, — важно произносит Сэм. — Я умею держать слово.

— Ты у меня настоящий мужчина. Мне с тобой повезло.

В этот момент в дверь спальни раздается предупредительный стук и на пороге появляется мама. В течение секунды она оценивает наши сборы: развороченные шкафы с одеждой и раскрытые сумки, после чего официальным тоном уточняет:

— Таша, можно тебя на пару слов?

Я треплю сына по голове и выхожу из комнаты, закованная в непробиваемую броню, подаренную мне разговором с Джейденом. В том, чтобы достичь эпицентра боли, есть своя прелесть — в борьбе за выживание организм отметает все ненужное, оставляя на борту лишь то, что по-настоящему имеет значение. Ты с кровью отдираешь привычную часть себя, и вместе с опустошением к тебе приходит истинное понимание свободы. Что бы сейчас не сказала мама, меня не коснется и ничего не изменит.

— Я тебя слушаю, — я плотно прикрываю за собой дверь, что Сэм не становился свидетелем нашего разговора. Меня посещает мысль, что Айзек мог позвонить родителям и рассказать о произошедшем, но для такой новости мама выглядит слишком сдержанной.

— Я так понимаю, что вы с Сэмом собираетесь во Флориду. Мне бы не хотелось, чтобы ты принимала поспешные решения, Таша. Напомню, что помимо сына у тебя есть еще и муж, и пусть сейчас ваш брак претерпевает сложные времена, в последствие ты можешь об этом пожалеть.

— Когда тебе надоест впустую сотрясать воздух, мама? Ты потеряла возможность давать мне советы, когда встала на сторону человека, который едва не отправил меня на тот свет. Я развожусь, и мне совершенно наплевать, что об этом подумаешь ты и кто бы то ни было. Отправив Айзека забирать меня из больницы, ты развязала мне руки. Мы похожи с тобой, мама: обе закоренелые эгоистки. Ты держишься за свой комфорт, я же с этого момента буду держаться за свой. Не пытайся взывать к моему здравому смыслу и совести — моя совесть гораздо более умудренная опытом, чем твоя.

— И это твоя благодарность, Таша? За то, что мы с отцом дали тебе образование, воспитание, обеспеченное детство?

— Так значит я все же была инвестицией? Раз так, то вы с лихвой собрали дивиденды, и на этом мой счет закрыт. Кстати, имей в виду, что в случае развода Айзек грозил сделать все, чтобы «Эванс&Фьюри» пошла ко дну, так что не исключено, что жизненного опыта тебе набраться все же придется.