P.S Сводные (СИ)

В груди слегка ёкает, но в голове тут же всплывают воспоминания, какой головной болью мне вылилась прошлая помощь Шмелёву.

— Бред, — отрицательно махаю головой, скрещивая руки на груди.

— Может для начала хотя бы выслушаешь? — предлагает Демьян, отзеркаливая мою позу.

— Тут нечего слушать, — не хочу идти ни на какие компромиссы. Однозначно мне нужно минимально сталкиваться со Шмелёвым, а не изображать его девушку. Пускай ищет другую дурнушку.

— Давай договоримся? — безапелляционно предлагает он, никак не реагируя на мои множественные отказы. — Если я выиграю сегодняшний заезд, то ты меня выслушаешь. Идёт?

Долго вглядываюсь в его глаза, и он тоже не отводит взгляд.

— Ладно, — пожимаю плечами.

Сама не понимаю, почему соглашаюсь. От новости о его участии в заезде становится не по себе. Далеко не редкость, что такие гонки кончаются трагично, поэтому к горлу подступает ком. Моё согласие скорее как гарантия для самой себя, что после заезда мы с ним ещё обязательно поговорим. Залог того, что ничего страшного сегодня не случится.

— Спасибо, Сияна, — он тепло улыбается, подмигивает и возвращается к своей компании. — Значит, мы обязательно поговорим.

Вздрагиваю от слов, брошенных им напоследок — точно не сомневается в своей победе.

Конечно же, я остаюсь допоздна, хотя и не собиралась находиться здесь так долго. И всё время не нахожу себе места, сердце стучит в груди от волнения, а в голове рисуются устрашающие картинки, которые пытаюсь отогнать подальше.

Больше Демьян меня не трогает, находится в компании своих друзей, но я продолжаю вылавливать его фигуру взглядом.

— С тобой что-то не так, — констатирует Рома, который не отходит от меня ни на шаг.

— Всё отлично, — отвечаю без тени улыбки на губах.

Не знаю, как справиться с внутренним волнением — оно гложет и пожирает изнутри.

— Тоже хочу себе байк, — озвучивает свои мысли Ромка. — Обязательно поучаствую когда-нибудь в их заездах.

— Бред, — мгновенно воспламеняюсь я. — Зачем только нужна эта чертовщина? Только убиться можно.

В целом, раньше спокойно относилась к мотоциклам, но сейчас, видимо на фоне волнения, в голову лезут только самые ужасные исходы такого опасного увлечения.

— Знаешь, какие бабки получает победитель? — спрашивает он, будто уверен, что крупная сумма может меня переубедить.

— Вряд ли тебе нужны будут деньги, когда превратишься в мясную лепёшку.

Сама же в эту секунду думаю о том, какая мотивация у Шмелёва участвовать в заезде. Неужели, тоже деньги? Я бы не сказала, что он в них сильно нуждается.

С момента, как съехал от нас, он обеспечивает себя полностью сам. Ни единого раза не обратился за помощью к моему отцу, да и Софии постоянно привозит дорогущие подарки.

— Мотоциклы не равнозначны обязательному смертельному исходу, Сияна, — он хлопает меня по плечу. — Ты слишком категорична.

— Никогда не знаешь, какой заезд станет последним, — тихо парирую я, потому что с каждой секундой время скоропостижно приближается к началу, от которого по телу ползают противные мурашки.

— Почему ты так пессимистично настроена? — пытается ободрить меня. — Если мыслить глобально, то каждый день может стать последним. Вне зависимости от наличия мотоцикла и гонок.

Ромка полностью прав, но сейчас мне слишком сложно согласиться и принять это. Именно в это мгновение мотоциклы для меня что-то сродни самому страшному, что может быть на земле.

Когда объявляют о начале заезда, мир и вовсе идёт перед глазами кругом, и я чётко ощущаю подступившую к горлу тошноту, когда вылавливаю на линии старта фигуру Демьяна.

Отчего-то во мне живёт стальная уверенность, что сегодняшний день готовит для меня что-то страшное. То, что перевернёт абсолютно всё с ног на голову. И от дурного предчувствия никак не удаётся отделаться.

22

Сердце бьётся раненой птицей с того самом момента, как объявляют старт и мотоциклы нарушают тишину ночного города своим диким рёвом. Единственное, что стоит перед глазами — фигура Демьяна, стремительно мчащаяся вдаль.

— Ты так волнуешься. На тебя не похоже, — одёргивает меня Рома, и мне хочется тут же отойти подальше от него.

Кажется, будто необходимость вести диалог замедляет время, а мне наоборот дико хочется его ускорить, потому что, кажется, можно сойти с ума от волнения.

— Просто не люблю такое, — скрещиваю руки на груди, чтобы хоть куда-то их деть. Ладошки от волнения напрочь мокрые. Никогда раньше не замечала такого за собой.

— Если ты хочешь, мы можем уйти, — сразу отзывается он, а я понимаю, что зря это сказала.

Куда уходить? Я ведь себе места не найду, если не буду знать, что со Шмелёвым всё в полном порядке.

— Нет, не хочу, — отрицательно мотаю головой.

— Ладно, — Ромка пожимает плечами и молча остаётся рядом со мной.

Заезд заканчивается неожиданно, и я сама от себя не ожидаю такой реакции — кричу и прыгаю на месте от счастья, будто являюсь самой безумной фанаткой. Всё потому, что приехавшего первым узнаю безошибочно — Демьян собственной персоной. Жив и невредим. И, как и обещал мне, становится сегодняшним победителем.