П0-ЧЕЛОВЕЧЕСКИ (СИ)

Чувство опасности внутри росло, а внутренний голос просто орал: «Беги!». И хотя Мара, на что-то еще надеясь, настырно не хотела его слушать, выработанные годами рефлексы победили.

Она поднялась обратно в номер. Быстро собрала все самое необходимое. Используя Силу, это получилось бы еще быстрее. Но теперь, видимо, ей придется обходиться без нее. Ну что ж, Силы не было, но оставались женская интуиция и чутье профессионального убийцы. И они не подвели. Она заметила дроида, зависшего напротив окна, раньше, чем тот открыл огонь…

Можно было воспользоваться запасным выходом, но Мара решила, что это слишком предсказуемо, и поэтому она вышла из отеля через главный холл, помахав рукой девушке-регистратору, с которой они так мило поболтали, и решила, что сейчас ей лучше находиться в наиболее людных местах. Ей нужно было все проверить и выработать план дальнейших действий…

Первым делом через справочную космопорта она выяснила, что их с Люком звездолет улетел четыре часа назад. Мара что-то такое и предполагала.

Теперь деньги. У нее было две карты-накопителя: об одной Люк знал, о второй – нет. И обе светить не хотелось. Когда-то очень давно Мара слышала от одной старушки: «Ты с мужем-то живи, а всю жопу ему не показывай!» Мара даже не могла предположить, при каких обстоятельствах ей пригодится эта народная мудрость. Итак, карты. На первой кредитов было не очень много, но на покупку звездолета хватило бы. На второй сумма была значительно более внушительная, и она хранилась на ней еще со времен Мариной службы у Палпатина: гонорары за выполняемую ею для Императора работу были очень высокими. Она не потратила их в смутные времена своих скитаний после смерти Дарта Сидиуса. Но тогда у нее была Сила, и она могла, едва шевельнув пальцами, сказать: «Тебе не нужна плата за эту еду (спидер, звездолет, ну и, в общем-то, за все, что угодно), ты очень хочешь мне это подарить и отдать мне и все остальные кредиты, что у тебя есть!» Нет, стыдно ей не было, глупости какие!

А вот сейчас это уже не прокатывало… Ну что ж, вот и пришел тот черный день, на который она в свое время и откладывала…

Проснувшись утром, Бен вдруг ощутил, что перестал чувствовать в Силе сестру и тетку. Сначала исчезла Мара. Потом Кира.

«В прятки они там, что ли, играют?» - пытался он хоть как-то объяснить себе это. Бен сам себя одернул, когда руки потянулись к коммлинку:

«Да что я, в самом деле! Что с ними может случиться на Гризмальте?» Парень уговаривал себя, что волноваться не о чем. Но, как выяснилось потом, джедайская интуиция его не подвела.

Потому что обратно в Академию Люк вернулся один. На нем просто лица не было. Коротко сказал:

Они погибли. Это я виноват. Я не смог их уберечь. Бен, я расскажу потом. Не могу сейчас. Тяжело.

Но больше Бен ничего от него не услышал.

Бен постоянно прокручивал у себя в голове теперь уже абсолютно бесполезные варианты своих возможных действий.

«Нужно было связаться с ними», - хотя он понимал, что, скорее всего, ему бы не ответили.

«Нужно было настоять на том, чтобы поехать с ними», - но в памяти тут же всплывали контраргументы Люка…

Бесконечные попытки найти сестру и тетку в Силе предсказуемо заканчивались ничем.

Он несколько раз тщетно пытался вывести дядю ну хоть на какой-нибудь разговор:

Где они? Где их тела?

Люк посмотрел на него, как на умалишенного:

Они слились с Силой, Бен… Какие тела?..

Чуть позже Люк устроил импровизированные похороны. Прилетела Лея. Одна. Без Хана.

Дядя собрал все личные вещи жены и дочери и устроил огромный костер. Бен не мог понять этой тупой пиромании: в конце концов, вещи можно было и на благотворительность отдать, например. Но дядя почему-то решил так.

Бен очень хотел взять хоть что-нибудь себе на память. Да, конечно, у него оставались голофото, вещи, которые ему Мара бесконечно дарила по разным поводам и без. Но он хотел что-то лично ее. И не посмел даже спросить. Особенно после того, что произошло вчера.

Он спровоцировал его. Один из учеников Люка. Нет, не из тех, конечно, с кем Бен дружил. Бен точно не помнил, что тот ему сказал, но смысл уловил хорошо: «Ты теперь никто… Твоя мнимая избранность кончилась со смертью Мары…» Но даже это было неважным… Важно и больно было то, что этот урод вообще посмел о ней говорить…

И Бен применил захват Силы. Совсем не по-джедайски. Мара научила, кто же еще… И он бы задушил этого мудака, если бы не Люк.

Что дядя потом ему говорил, Бен не помнил. Но теперь, видимо, он пересказывал эту историю Лее: Люк что-то шипел ей на ухо, а она с потемневшим, но абсолютно непроницаемым лицом смотрела сквозь пламя костра и гладила брата по руке.

Бен тоже смотрел на пламя костра и ощущал давящее, бесконечное одиночество. Даже рядом со своими друзьями, которые поддержали его, зная, что Мара для него значила. Даже рядом с родными матерью и дядей… он понимал, что остался один.