Па-де-де

— Да, конечно, — Саша улыбнулась преподавателю. Она любила истории связанные с балетом. Правда, истории, которые просто обожал рассказывать именитый преподаватель, в основном были посвящены не столько самому балету, а скорее ему самому. Успеху, которого он достиг, таланту, блистательности, уникальности и тд. Так что уж особенно интересными их назвать было сложно. Но, тем не менее, Саша слушала внимательно. Кое что познавательное в них все же проскальзывало время от времени.

Несколько раз у Саши возникала мысль, которую она старалась тут же прогнать — в чем такой особый смысл занятий с Альбертом Игоревичем? Если час, а то и полтора, из трех, уходят на его нескончаемую болтовню. Под руководством бабушки, занятия были намного более продуктивными на Сашин взгляд.

— А вот в Ла Скала постановка оказалась менее удачной. Но мы с партнершей буквально «вытянули» спектакль. Потом она и все остальные, кто присутствовал при нашем триумфе, восхищалась и благодарила меня. Мне даже предложили контракт, но не все его условия меня устраивали. А вот теперь я до сих пор думаю, а правильно ли я поступил тогда, не согласившись. — Альберт Игоревич испустил полный страдания вздох. — Но время упущено, как говорится. Остается только сожалеть и разумеется двигаться дальше. Да…

Этот рассказ был еще более скучный, чем все предыдущие сегодняшние рассказы. Саша нетерпеливо посмотрела на часы висевшие на стене напротив нее. Альберт Игоревич обожал говорить об Альберте Игоревиче. И это был какой-то нескончаемый процесс. Тема никогда не надоедала оратору.

— Альберт Игоревич, с чего мне сегодня начать? — робко попыталась настроить хореографа на рабочий лад ученица.

Альберт Игоревич рассеяно взглянул на Сашу.

— Думаю, после того, как ты поработаешь у станка, можно отработать тот отрывок который мы с тобой разучивали в прошлый раз. Насколько я помню я был не слишком доволен твоими арабесками если я не ошибаюсь. Очень много учеников…. Надеюсь ты поработала над тем что я сказал?

Саша кивнула.

— Да, конечно. Каждый день, когда занималась, отрабатывала по нескольку подходов.

— Прекрасно. Прекрасно. Я тоже всегда, когда что-то не очень хорошо получалось, да- да бывало и такое, отрабатывал и отрабатывал эти свои промахи, доводя каждое движение до совершенства. Как ювелир, который превращает невзрачный камень в сверкающий бриллиант. Даже коллеги восхищались моим упорством. Талант нужно неустанно шлифовать. — Альберт Игоревич рассмеялся, очень довольный собой.

Саша кивнула и пошла к станку, пока привыкший шлифовать грани своего таланта, и заодно подробно о нем рассказывать, Альберт Игоревич не пустился в очередные рассуждения или не начал рассказывать новую историю.

— Нет, нет и нет! Екатерина Андреевна, при всем моем уважении, эпоха позднего ренессанса несет в себе некий налет вульгарности. В нем нет эстетики. Слишком много всего, слишком тяжеловесно … Верочка, а сливки обезжиренные? Если нет, мне не наливайте, тогда лучше коньяк. Две десертных ложки. Я в вопросе касающемся жиров крайне категоричен. Здоровое питание позволяет сохранять себя в хорошей форме. А хорошая форма это бодрость, и долголетие.

— Строите планы на вечную жизнь, Альберт? — с презрительной усмешкой сказала Ольга, демонстративно выливая в свой кофе половину содержимого фарфорового сливочника.

Хореограф театрально замахал руками и рассмеялся.

— Ольга! — негромко шикнула Екатерина Андреевна, метнув на младшую дочь сердитый взгляд.