Падь

— Да, подумать. У меня нет родителей и думать за меня некому. Я должна сама принять очень непростое решение, — и мысленно добавила, вздохнув: «А также решить вопрос своей безопасности. Похоже, моя жизнь — в моих руках».

— Конечно, подумай. Я подожду, — а у самого появилось чувство, что не так-то просто будет добиться согласия русинки. Но он не отступит.

* * *

Эрна, стоя за колючим кустарником, от досады кусала губы, всматриваясь в происходящее в одной из ниш над купальней. Там её Бруно разговаривал с иноземкой. Шум льющейся воды мешал расслышать, о чём шла речь и прачка пожалела, что не подобралась к милующимся с другой стороны.

Эрна видела чужачку лишь однажды и то мельком. У Рухи рассмотреть её не удалось. Да и кто знал, что она выживет? Говорили всякие странности о ней и о том, как она исцелила вице-графа. Лекарь уверял, что иноземка самозванка и что молодой граф исцелился только благодаря ему.

С появлением в замке иноземки, Бруно словно подменили. Что было между ними, пока они находились в пути, тоже тревожило Эрну и она готова была разрыдаться. Для такой не составит большого труда окрутить любого парня. А командующий замковым гарнизоном жених завидный. Эрна его полгода охаживает. Да что кривить душой, Бруно пришёлся ей по сердцу. И всё так хорошо складывалось между ними! На ложе всё по согласию да любви, и потчует она его вкусненьким, и ласки её горячие да страстные. Она довольно улыбнулась. Ну, ладно, посмотрим… Эрна не спускала глаз с чужачки. Так просто она Бруно не получит. И что он ей там говорит такое? Ручку целует? Эрна пошатнулась, подступила тошнота. Ей он никогда руки не целовал. Конечно, прачка не госпожа. Иноземка что, ручку вырвала? Не нравится? Это хорошо.

* * *

Наташа, оставшись одна, глядя на струящуюся в бассейн воду, вспомнила другой источник. Там, в лесу, было хорошо. И у ведуньи было тихо и спокойно. Потому что охрана находилась за дверью? Возможно. А вот принять целебную ванну хотелось снова. Не восстановившийся полностью организм требовал поддержки. А тут ещё и голодать приходится. И Бруно со своим предложением. Какое может быть замужество без любви? Правда, рыцарь ей нравится. Красивый, обходительный, сильный. Он её поддерживал в лесу, опекал. Если бы она не увидела его с Эрной и не узнала об их отношениях, как бы поступила? Ответила бы на ухаживания? Наверное. А теперь — нет. Сейчас у неё одна забота — выжить, и разборки с чужой девушкой ей ни к чему.

Направившись по высокой влажной траве вглубь парка, Наташа упёрлась в каменную стену, увитую диким виноградом. Балетки намокли сразу и запросили есть ещё больше. Вот, кроме платья нужна крепкая обувь.

Запрокинув голову, девушка удивилась высоте крепостной стены. Суровая мощь. Замок с его территорией — маленький островок покоя в большом враждебном мире. Сколько вражеских набегов выдержали эти стены? Сколько ещё выдержат? Устоят или разрушенные врагом зарастут бурьяном и со временем сравняются с землёй?

Наташа шла вдоль стены, не обращая внимания на мокрый низ платья, неприятно холодивший икры ног. Упершись в изгородь из горизонтально уложенных жердей, она осмотрелась. Вот и конюшня с ещё одним колодцем для непарнокопытных. Никого из конюхов в поле зрения не видно. Две лошади пьют воду из поилки. Искомый выход может быть где-то рядом. Не задумываясь, девушка перелезла через высокую изгородь. Когда на первых курсах ездили на уборку картофеля в подшефное хозяйство, и не через такие заборы забирались в чужие сады за яблоками.

Бригахбург, встретив прибывшего Дитриха, и обменявшись с ним приветствиями, вышел во двор, спеша в конюшню. Не терпелось посмотреть на новых жеребцов.

Они стояли в самом конце постройки в стойлах, расположенных друг напротив друга, чтобы не чувствовать себя совсем уж одинокими на новом месте и, действительно, оказались хороши.

Услышав тихие шаги, кони высунули головы в проход. В их чёрных глазах светилось любопытство. Мужчина, протягивая кусочек хлеба, подошёл к гнедому жеребцу. Тот уткнулся в его ладонь тёплыми мягкими губами, фыркнул, аккуратно принимая угощение. Его сиятельство с любовью потрепал коня по холке, ласково заговорил:

— Ах, какой красавец. Давай знакомиться. Тебе у нас будет хорошо.

Гнедой тряхнул головой, снова уткнувшись в руку нового хозяина в поисках лакомства.

Герард отошёл к жеребцу напротив, предлагая хлеб. Конь приветственно заржал. И для него нашлось хорошее слово и щедрая порция ласки.