Читаем Падали, но поднимались (СИ) полностью

Падали, но поднимались (СИ)

Незнакомец — Эва не решалась спросить его имя, а он будто забыл, что надо представиться, — проводил девушку прямо до двери. Он остановился, шаркая ногой и поправляя свой бомбер на той, которую почти не знал. Но она с первого взгляда понравилась ему. Темные волосы с осветленными концами, большие серые глаза и улыбка, которая осталась на лице незнакомки даже после того, как он совершенно случайно облил её соком. Другая бы начала истерить и пищать, но не она. Теперь парень даже был рад такому стечению обстоятельств. Хотя тогда приготовился к худшему.

— Забыл узнать, кому я одолжил куртку, — они оба улыбнулись. Девушка даже немного смутилась, потому что незнакомец подошел еще ближе — вероятнее, чтобы лучше услышать её имя.

— Эвелина, но можно просто Эва.

— А я Дима, можно просто… Дима, — они засмеялись, пытаясь скрыть ту неловкость, которая должна была вот-вот возникнуть между ними.

— Я, наверное, должна отдать тебе куртку, — Эвелина попыталась снять бомбер, но парень не дал ей этого сделать.

— Нет, оставь себе, — он задержал руки на её плечах, — он тебе больше идет. Надеюсь, скоро увидимся.

Эвелина зажато кивнула, и Дима ушел, бесшумно спустившись по лестнице. Эва вздохнула. Девушка жалела, что отпустила его. Ей показалось, что он — её судьба, и она ошиблась, не воспользовавшись шансом.

Первая репетиция предстоящего гала-концерта состоялась уже на следующий день. Первая её часть — где все успешно прошедшие первый кастинг собрались вместе— была посвящена общим номерам: открывающей песне и танцу.

Хореограф, ставивший его, измотал каждого, потому что вечно был недоволен. Мсье Клемент, хваставшийся тем, что он — третье поколение в своей семье, посвятившее жизнь балету, сначала очень долго показывал движения и связки, а затем так же долго отрабатывал их, постоянно ко всем придираясь. К невысокой, немного полной девушке с волосами цвета пшена и целым океаном веснушек на щеках и даже носу, мсье Клемент подходил каждые пять минут, грозясь избить ее палкой, если девушка не начнет выполнять движения правильно и прекратит портить его гениальную хореографию.

Эвелине хотелось подойти и осадить наглеца, но она все никак не решалась. И поэтому, когда девушка разрыдалась и выбежала из зала, Эва почувствовала себя виноватой. Мсье Клемент фыркнул.

— Тряпкам и размазням нечего делать в нашем прекрасном Университете. Работать! Работать! — сильно картавя, огласил мужчина. Он снова начал ходить между рядами и шлепать по ногам, спине или рукам непутевых абитуриентов.

Когда мсье Клемент остановился возле Эвы, у той замерло дыхание. Ей казалось, что мужчина смотрит на нее с отвращением и сейчас обязательно ударит. Но тот лишь выпятил нижнюю губу и удовлетворенно кивнул.

— В первый ряд, девочка.

Вторая часть репетиций, уже индивидуальная, была посвящена собственному номеру. Пытаясь унять бешено бьющееся сердце, Эва еще раз убедилась, что нашла нужный кабинет, и постучалась. Ей ответил смутно знакомый голос. Пытаясь вспомнить, кому он может принадлежать, Эвелина вошла.

— Анна Владимировна?

Немного постаревшая за шесть лет, но все еще сохранившая природную красоту и величественность женщина, которая когда-то советовала малышке Эве продолжать развивать талант, отвлеклась от нот, которые изучала, и посмотрела на девушку.

— Эвелина? — ее голос немного дрожал. Она не верила своим глазам, — Не может быть. Твой чудесный детский голосок до сих пор мне снится.

Анна Владимировна встала и обняла девушку.

— Как я рада снова увидеть тебя. Тем более здесь. Ну, что собираешься петь?

Закрывать гала-концерт Эвелина боялась и желала еще сильнее, чем просто петь на нем. Её миссия теперь была вдвое ответственнее — она та, кто ставит точку, кто произведет на зрителей финальное, самое сильное впечатление. Ее запомнят. Но вот как хорошего артиста или как бездарность — зависит только от нее.

Ты когда-нибудь ощущаешь себя целлофановым пакетом,

Который ветер носит из стороны в сторону

И которому хочется всё начать сначала?

Не просто спеть — но прочувствовать каждое слово. Сколько бы Эва себя не вспоминала — она всегда начинала петь с закрытыми глазами. Но не сейчас. Она смотрела прямо в зал, нисколько не боясь того, как они могут отреагировать. Сердце больше не принадлежало ей, оно соединилось с ритмом, взрываясь внутри неё фейерверком.

Ты знаешь,

Что у тебя ещё есть шанс?

Потому что в тебе есть искра…

С оркестром, расположившимся внизу, в яме, девушке не надо было даже переглядываться — они и так были на одной волне.

Эвелина шагнула вперед, растворяясь в каждой минуте, проведенной на сцене.

Тебе просто нужно суметь зажечь от неё свет

И дать ему осветить всё вокруг.

Ведь, детка, ты — фейерверк!

Иди и покажи всем, чего ты стоишь!

Сделай так, чтобы все ахнули,

Когда ты взмоешь в небо!

На следующий день Эвелина узнала, что зачислена на первый курс.