Падальщики. Восстание [СИ]

Отряд Маяк неистовствовал. Калеб кричал от боли — нервные окончания требовали вернуть механизированного друга. Сжав челюсти, командир пытался собрать остатки сознания и сил, лежа в крови на полу. Ребята орали на него, чтобы тот не оставлял честь посрамленной.

— Оторви ему голову!

— Вырви кишки!

— Откуси ему пенис!

Так, кто выкрикнул последнюю непристойность? Кто это был? Ах, ну конечно! Сопля! Еще один мудозвон!

Калеб, шатаясь, встал на ноги и вперил яростный взгляд в ненавистного противника. Короткая культя до локтя так смешно выглядела, когда он ею двигал. Я уже знала, что произойдет дальше. С одной рукой у Калеба просто нет иного выхода. Я зажмурилась.

Калеб разбежался и воткнулся в живот Фунчозе, пронес его на себе пару метров и в следующую секунду оба сгинули в яме.

Тотчас же крики толпы стихли, и в симуляторном зале наступила непривычная тишина.

— Твою мать! — снова выругалась Вьетнам, и мы обе подбежали к обрыву.

Сзади нас собралась остальная толпа. Пораженные исходом боя, ребята выглядывали через плечи друг друга, прыгали, толкались, пытаясь разузнать, остались ли командиры в живых после падения. Шесть метров — высота небольшая, но ребра поломать точно могут.

Идиоты валялись на полу без движения. Рядом валялась бионическая рука… в движении. Видимо, при падении повредился какой-то провод, и теперь она извивалась, как змея. Ох, Калеб, лучше бы тебе сейчас помереть, чем идти со всем этим к инженерам. Тебя там линчуют за такое отношение к чуду инженерной мысли!

— Чего встали? Помогите им! — взревела на своих Вьетнам.

— А вам что? Специальное приглашение нужно? Слышали сержанта! Живо на помощь! — крикнула я на своих.

Новобранцы толпой тут же поспешили вниз. Бой окончился и они больше не соперники, не болельщики, а простые новобранцы, которые подвергаются одной и той же муштре, дрессировке и закалке, как и во всех других отрядах специального назначения. Инструктора приказывали всем расступиться и никого не трогать, пока сами не осмотрят командиров.

— Я победил? Я победил, да? Я вот прям чувствую, что победил! — пришел в себя Фунчоза.

На его лице не было живого места, все залито кровью из носа, изо рта, из рассечений на лбу и скулах, глаза уже наполовину заплыли, а губы опухали, как медленно надувающиеся сосиски.

— Не шевелись! Ключица сломана! — констатировал инструктор, осматривающий его повреждения.

Фунчоза закатил глаза и восторженно затараторил:

— Есть! Есть! Есть-есть-есть!

Он колотил кулаком в воздух, будто получил подарок на Рождество.

— Спасибо, Господи! Спасибо! Я знал, что ты существуешь! — благодарил Фунчоза, из-за опухающих губ его речь становилась все менее внятной.

— Черт, я встряла, — сокрушенно произнесла Вьетнам.

Мы остались вдвоем на втором этаже и наблюдали за тем, как солдаты внизу помогали нашим парням. Там внизу стоял галдеж обсуждающих бой солдат, а мы наблюдали за тем, как единство Падальщиков начало давать первые трещины.

— А ты-то тут причем? — не понимала я.

— Да мы поспорили, что если когда-нибудь случится драка между ними, мы делаем пирсинг. Я ставила на переломы конечностей, он — на переломы костей торса. Я проиграла.

— А ставки какие?

— Если выиграю я, то он делает прокол в головке пениса. А если выигрывает он, то я вставляю кольцо в пи…

— Я даже слушать этого не хочу! — я вознесла в воздух руку, чтобы она заткнулась.

Как же меня достали эти гребанные извращенцы!

Обоих командиров аккуратно подняли с пола и целыми толпами понесли в медицинский блок, не забывая снимать на видео каждую сломанную и рассечённую деталь их тел. Солдаты проявляли невиданные доселе таланты репортерского красноречия, комментируя все, что происходит, чтобы потом выложить в свои блоги и продавать видео подписчикам.

— В моих руках бионическая рука командира Калеба, посмотрите, сколько крови на ней! А вот и сам командир, кажется… кажется… нет, не кажется, он действительно показывает мне средний палец и пытается что-то сказать.

— Месяц… месяц будешь унитазы драить, — прохрипел Калеб.

— Меня только что приговорили к чистке дерьма на целый месяц, но черт возьми! Этот бой того стоит! Да!

— Да!

Солдаты снова взревели, как армия варваров, прославляющих беззаконие и террор.

Я поспешила к лестнице.

— Эй, Жижа! — позвала Вьетнам.

— Чего тебе? — огрызнулась я.

— Ты ведь знаешь, я против Тесс никогда ничего не имела.

Я остановилась и обернулась. Серьезность на лице Вьетнама говорила сама за себя.

— Просто хочу, чтобы вы с Калебом знали, что я на вашей стороне, — закончила она и поспешила к противоположному выходу.

3. Аякс

25 декабря 2071 года. 12:00.

Тесса.

— Когда ты сказала, что надо перевернуть сорокатонный танк, я не думал, что ты всерьез говоришь про сорокатонный танк.