Падчерица Фортуны

Анна кивнула и отвернулась, пока медсестра брала у нее кровь из вены и из пальца. Лакрицина дотянулась до пульта, который лежал на тумбочке, и включила телевизор. Шел какой-то бесконечный российский сериал «про любовь», и она решила, что в данной ситуации такая бездумная жвачка для мозга будет ей в самый раз.

Марина собрала анализы и ушла из палаты, а Анна осторожно сползла с кровати и медленно-медленно поплелась в туалет. И хотя до него было меньше двух метров, шла она минуты четыре, не меньше, то и дело останавливаясь и держась за стену, чтобы не упасть. Ноги у нее до сих пор были словно ватные, и хотя она их чувствовала и они ее держали, постоянный дискомфорт очень раздражал. Радовало одно: после того как у нее убрали катетер, ходить в туалет по-маленькому она могла самостоятельно. Оказывается, это такое счастье, когда хочешь пописать, и это у тебя получается!

Затем Анна помыла руки, посмотрела на себя в зеркало и отшатнулась, едва не упав на спину. На нее смотрела бледная шатенка с грязными слипшимися волосами и огромными черными полукружьями под впалыми глазами. Лакрицина, конечно, понимала, что из комы красавицами никто не выходит, конечно, если это не тот самый сериал, который она включила сегодня утром в палате. Аня чувствовала, что сильно похудела, это можно было понять и без зеркала, только посмотрев на свои ноги, но почему у нее темные волосы, этого она понять не могла.

Лакрицина опустила крышку унитаза и села на него, крепко держась одной рукой за раковину. Сердце стучало где-то в горле, дыхание перехватывало. Анна всю жизнь, всегда, сколько себя помнила, была блондинкой, яркой платиновой блондинкой, она никогда в жизни бы не согласилась перекраситься в этот мышиный цвет. Ее покрасили в больнице? Но это же бред, кому это нужно, да и зачем?

Анна осторожно встала и снова посмотрела на себя в зеркало: так и есть, длинные, спутанные, грязные волосы, темные, очень темные, и даже если помыть голову, она от этого в блондинку точно не превратится. Лакрицина вышла из туалета и снова ужасно медленно вернулась на кровать.

«Быть может, это побочный эффект от какого-либо лекарства? — рассуждала она, пытаясь унять отчаянно колотящееся сердце. — Понятно, что в меня за эти 28 дней вливали лошадиные дозы всякой фигни. Могут ли волосы стать темными от лекарств?»

Анна бы тотчас загуглила этот вопрос в Интернете, но, как оказалось, сотового телефона у нее не было. Лакрицина дотянулась и нажала кнопку вызова медсестры, которая была у нее в изголовье кровати.

Марина пришла минуты через три.

— Что-то случилось? Сейчас принесу вам завтрак. — Медсестра подумала, что Анна проголодалась.

— Скажите, когда меня привезли в больницу, какого цвета я была? — У Лакрициной дрожал голос. — Кто посмел перекрасить меня без моего согласия? Да я вас по судам затаскаю! — Анна все-таки сорвалась на крик. — Какое вы имели право так надо мной издеваться?!

Марина совершенно растерялась, было видно, что она не понимает, о чем речь.

— Простите, что перекрасить?

— Не что, а кого! — Анна смотрела на медсестру с ненавистью. — Я всю жизнь платиновая блондинка, я никогда, никогда бы не выкрасилась в такой ужасный цвет!

Лакрицина была на грани истерики, когда Марина выбежала из палаты, через пару минут она вернулась вместе с невысокой полной женщиной.

— Меня зовут Анастасия Владимировна, я ваш лечащий врач. — Женщина присела на стул возле кровати. — Что вас так расстроило?

Анна уже смогла немного взять себя в руки, но ее буквально подбрасывало от ненависти. Как они могли?! Эти жалкие докторишки! Эти глупые бабенки, которым ее родня платит, скорее всего, большие деньги. Такое с ней провернуть без ее разрешения!

— Я вас затаскаю по судам! — Лакрицина говорила строго и четко, как она привыкла разговаривать со своими подчиненными на работе. — Моя семья платит вам большие деньги за мое лечение не для того, чтобы вы проводили надо мной эксперименты. Я выставлю вам счет за услуги парикмахера, вы хоть представляете себе, сколько это будет стоить? Сначала смыть этот мерзкий цвет волос, затем вернуть мне прежний, и еще лечение!

— Постойте, — Анастасия Владимировна нахмурилась, — вы же только сутки как вышли из комы, я не понимаю, при чем здесь ваши волосы?

— Да при том, — раскричалась Анна, — что поступила я к вам в больницу платиновой блондинкой, а вы что-то со мной такое сделали, и теперь посмотрите, на кого я стала похожа! Или, быть может, это побочный эффект от вашего гениального лечения?

— Я думаю, вам нужна консультация невролога, а пока успокойтесь. Вас доставили к нам месяц назад, прямо с вашего дня рождения. Вы были в нарядном зеленом платье и с точно таким же цветом волос, я сама принимала вас и хорошо все помню.

Анна замолчала на полуслове, какое-то странное ощущение дежавю словно пронеслось в ее голове и исчезло, и она не успела уловить смысл.

— Как с таким же? — Лакрицина опешила. — Да вы что!