Падчерица смерти

Лучано крепко завернул колпачок и внимательнее глянул на дорогую флягу изысканной работы. Серебряные бока украшали ярко-голубые эмалевые вставки в виде щита, на котором распласталась то ли в прыжке, то ли в беге серебряная же охотничья собака. В породах Лучано разбирался слабо, но длинное поджарое тело, острая морда и чутко поднятые уши – тут не перепутаешь, силуэт собаки просто кричал об азарте погони. Хм, голубое и серебро… чей-то герб? А вот это уже нехорошо, если так. Вещица приметная. И все-таки выкинуть фляжку Лучано пожалел, решив, что герб можно и сбить, зато в серебре вода дольше остается чистой. Неизвестный синьор явно понимал толк в хороших вещах.

Окончательно убедился он в этом, когда вытащил из второй сумки неизвестный предмет, представлявший собой огромный кусок плотной ткани, кое-где простеганный и с пришитыми по краям кольцами.

– Ух ты, палатка! – восхитился заглянувший в комнату мальчишка и со знанием дела добавил: – Трофейная! У меня батюшка такую после фраганской войны за большущие деньги купил! Он купец, ему в дороге вещь незаменимая. Не изволите ли продать, сударь? Он как раз в городе, отличную цену даст! Никто вам больше не предложит, Благими клянусь!

– Не изволю, – отрезал Лучано, по-новому взглянув на полезную вещицу. – А ты…

– Я за монеткой, сударь! – заторопился мальчишка, с сожалением любуясь расстеленной на полу номера палаткой. – Приехал молодой офицер, точь-в-точь как вы сказали!

И протянул крепкую мозолистую ладонь, в которую Лучано поспешно опустил монету.

Сердце радостно екнуло, мальчишку он торопливо выставил и бегом слетел по лестнице, остановившись на пороге нижнего обеденного зала, где офицер как раз обедал. Но, конечно, это было бы слишком просто…

Офицер там и правда имелся, причем высокий и светловолосый, но Лучано услышал, как он с ходу потребовал номер, вина и девку. Громогласно заявил, что лично победил дюжину демонов, а теперь привез городскому управителю важнейшее послание от самого лорда-протектора. Вот сейчас перекусит и отправится вручать, а номер и девка должны быть готовы к его возвращению.

Лучано горестно вздохнул и снова поднялся к себе, собрал и уложил палатку, приказав отнести седельные сумки в конюшню и вернуть их на положенное место, то есть к седлам.

До вечера мальчишка прибегал еще три раза. Лучано честно платил, возмущаясь количеству блондинов в Дорвенанте, а потом мрачно обозревал в общем зале сначала молодого купца, торгующего скобяным товаром, потом двух дворян, следующих в Шермез, где один из них получил наследство, а в последний раз мальчишка хитро блеснул глазами и заявил:

– С вас пять медяков, сударь!

– С чего это? – поразился Лучано.

– Так ведь пятеро их, сударь! – с подозрительной радостью заявил слуга. – И все как вы заказывали, здоровущие и волосы светлые. Точно вам говорю!

– А пойдем-ка посмотрим, – с веселой злостью велел Лучано и глянул на обнаглевшего мальца так, что тот попятился, но потом послушно поплелся за ним следом, что-то бубня под нос.

В обеденном зале к вечеру стало людно и шумно, но эту компанию не заметить просто не получалось. Мальчишка не обманул.

В углу за двумя сдвинутыми столами сидело пять здоровенных вольфгардцев! Плечи чуть ли не шире входной двери, выбритые по бокам головы с плетенными позади длинными светлыми косами, бородки. Мечи и секиры, с которыми северяне не расстались даже здесь, хотя пробегающая прислуга косилась на приставленное к стульям оружие с откровенным ужасом. И правда, все условия выполнены!

– А что я… – заныл мальчишка, оценив ласковую улыбку Лучано. – Мне откуда знать, кто вам нужен? Подходят ведь? Ну хоть один медяк дайте, щедрый сударь. За всех! Оптом, можно сказать, продаю…

– Вырастешь – иди в торговцы, как батюшка, – серьезно посоветовал ему Лучано. – Или пришибут, или озолотишься. Больше никто не приезжал?

– Ну приезжали, – насупился парнишка, ковыряя носком сапога пол. – Только эти вам и вовсе не годятся. Что ж, я совсем дурак – два раза клиенту один товар подсовывать? Там тоже северянин. Еще и с девицей.

– С девицей? – мягко уточнил Лучано, и сердце екнуло второй раз, уже с той приятной правильностью, которая его никогда не обманывала. – Северянин?

– Ага, как есть северянин, сударь, – затараторил мальчишка, почуяв его интерес. – Купеческая дочка, а при ней охранник. Здоровый, вроде этих, только помоложе, и волосы еще короткие. Две секиры при нем, точно вольфгардец! Да я сам слышал, как эта девица хозяину сказала, что охранник у нее – немой северянин. Чтоб ему, значицца, никто ничего не говорил, а все через нее.

– А девица – точно из торгового сословия? – задумчиво уточнил Лучано, зная, что у гостиничной прислуги взгляд на людей наметан не хуже, чем у Шипа. – Может, леди?