Падди Кларк ха-ха-ха

«Три балбеса» мне тоже нравились. Иногда крутили «Лорела и Харди»[36], но мне больше нравились «Три балбеса». Некоторые называли их просто «Три балбса», но я знал, что правильно: «балбесы», – мне папка сказал. Фильмы про них было почти невозможно пересказать: сплошной галдеж и лупцуют один другого. Звали их Ларри, Мо и Кёрли. Подражая им, Кевин как-то ткнул мне пальцами в глаза – мы все вместе гуляли на пустыре за магазинами, – и я ослеп на целую вечность. Сперва от боли я просто не мог открыть глаза. Голова болела всеми головными болями разом: и болью от слишком большого куска мороженого, и болью от удара веткой в глаз. Я прижал к лицу ладони и не убирал. И дрожал мелкой дрожью, как сестренка Кэтрин, после бесконечной истерики. Притом дрожал против своего желания.

Я даже не соображал, что кричал, это мне после рассказали. Все жутко испугались. В следующий раз, когда я наткнулся плечом на гвоздь, торчавший из стойки ворот, тоже начал орать, но получалось не очень естественно. Тогда я перестал вопить и стал кататься по мокрой земле. Когда вернулся с работы папка, ма тут же рассказала ему, и он отправился к Кевину домой. Я следил за ним из окна родительской спальни. Вернулся, но ничего не сказал. Кевин не знал, что обсуждали его папка с моим, и готовился к смерти, особенно когда разглядел фигуру моего папани сквозь стеклянную дверь прихожей. Но никто его не стал убивать. На следующий день за чаем я рассказал родителям, что Кевину ничего не было. Па даже не удивился.

Глаза у меня налились кровью. И фингал появился вдобавок.

Самое лучшее в «Трех балбесах» было то, что их показывали без перерывов. Чтобы поменять пленку на главный фильм, Хеннесси отматывал назад старую. На белом экране возникали небольшие цветные всплески, и раздавался странный звук: это пленка щелкала по пустой катушке. На это уходила целая вечность.

Включили свет, чтобы Хенно мог видеть, что делает. Хорошо, что мы все успели убрать ноги с сидений. Мы играли в цыплака: кто первый нормально сядет, тот и цыплак.

Однажды на киносеансе у Флюка Кэссиди случился эпилептический припадок, и никто не обратил внимания. Шел фильм «Викинги»[37]. Погода стояла пасмурная, так что мы посмотрели фильм от начала до конца. Флюк рухнул с кресла, но с нами такое постоянно случалось. Фильм был великолепный, наверное, самый лучший в моей жизни. Мы громко топали, чтобы Хенно поторопился со второй пленкой. И только тогда заметили Флюка.

– Сэр! У Люка Кэссиди припадок.

Мы разбежались в стороны, чтобы нас в произошедшем не обвинили.

Флюк сбил три стула, пока не перестал трястись. Мистер Арнольд накрыл его курткой.

– Теперь фильм не досмотрим, – вздохнул Лиам.

– Почему?

– Потому что Флюк.

Мистер Арнольд попросил:

– Пальто, мальчики, несите свои пальто.

– Пойдем посмотрим, – решился Кевин.

Мы прошли через два ряда, чтобы лучше рассмотреть Флюка. Он будто бы спал, только казался бледней обыкновенного.

– Воздуху дайте, мальчики. Расступитесь.

Хенно и мистер Арнольд укрыли Флюка четырьмя пальто. Лицо не закрыли. Значит, не умер.

– Кто-нибудь, сходите к мистеру Финнукейну!

Мистер Финнукейн – это директор.

– Сэр!

– Сэр!

– Меня, сэр!

– Ты пойдешь. – Хенно ткнул пальцем в Иэна Макэвоя. – Расскажи ему, что случилось. О чем ты доложишь?

– Что у Люка Кэссиди припадок, сэр.

– Правильно.

– Хотите, мы его отнесем, сэр.

– Эй вы, на задних рядах! А ну тихо! Ни звука!

– Тихо вы! Сядьте! Немедленно!

– Это мое место, сэр…

– Тихо!

Мы расселись. Я обернулся к Кевину.

– Ни писка, мистер Кларк, – предупредил Хенно. – Все смотрим на экран.

Саймон, братишка Кевина, поднял руку. Он сидел в первых рядах.

– Да? Что ты хотел?

– Малахи О’Лири не успел в туалет, сэр.