Падение «ангелов»

Данте из окна второго этажа бесстрастно наблюдает за происходящим. Пехота врага отчаянно пытается продолжить наступление, но она столкнулась с пулемётным и лазерным огнём, дождём миномётных залпов и взрывами артиллерийских снарядов. Отряд капитана, состоящий из последних, кто стоит на ногах, численностью в двадцать человек, отстреливает противника из треножного автоматического гранатомёта, заливая поле боя ливнем смертоносных снарядов.

Деревня, состоящая из десяти домов, расставленных вдоль дороги, стала местом обороны батальона от тысячи человек пехоты и полсотни танков из Директории Коммун, решивших прибрать к рукам город Раддон. Усталые и побитые, но не сломленные «Палачи» в сопровождении двадцати воинов из «Пурпурного креста» и отделения Комарова, закрепились в северных зданиях и обеспечили прикрытие от возможной атаки врага с севера. Данте, без чувств, смотрит, как уже битый час враг пытается их достать, но единственное, что он может, так это пытаться танковыми залпами и стрелковым огнём поразить цели, однако каждый оружейный «голос» Директории быстро умолкает, стоит ему «заговорить».

– Отделение «Теней», доложите обстановку. – Раздалось требование из рации Данте, и он тут же ответил.

– Господин Консул, мы продолжаем удерживать позиции. Противник осуществил попытку прорыва, но был остановлен и сейчас сдерживается.

– Что ж, продолжайте удерживать занятые позиции.

– А что с подкреплением, господин Консул? У нас боеприпас не бесконечный, да и такое ощущение, что на место одного убитого встают два новых врага.

– Этот вопрос решается. Конец связи.

Рация отключилась. Данте снова всмотрелся в поле боя и видит там лишь симфонию смерти. Солдаты, прячась у разбитых танков, пытаются начать наступление, но пулемётчики Рейха каждую попытку жестоко пресекают и пронзённые пулями тела устилают поле. Можно спокойно наблюдать за этим, если бы не мысль о том, что боеприпасы кончаются и если так дело продолжится, то пехота Директории просто задавит их.

– Эх, и вот за что мы душонки свои ложем тут? – неожиданно возмутился Яго, находясь в одной комнате с Данте. – Воевать против мракобесов и мелких царьков прошлого мира это одно, но вот на кой мы полезли бодаться с титанами, сила которых равна нашей силе? Эх, если бы не эта война я бы сейчас уже ужинал… а так, приходится терпеть всё это.

– Ради будущего, – тут же ответил Данте, не найдя лучшего ответа, продолжая смотреть на то, как лазерные лучи пушек рассекают пространство над полем. – Или ты хочешь, чтобы люди жили под пятой либшизы, как говорит Комаров, или на них висело ярмо коммун?

– Да в бездну это всё. Мне плевать на то, что говорит Комаров и его дружки. Чую я, у него свой интерес в этой сваре, да и ты на наш Рейх посмотри. А он чем лучше-то? Буквально неделю назад видел, как по приказу нашей церкви сожгли целый дом.

– И почему же?

– Потому что там была библиотека.

– Ах, вспомнил. Это же было хранилище всех книг еретических культов и «мистиков» Континентального Кризиса. Знаешь, я даже рад, что её предали огню.

– Да какая разница! Ты разве не видишь, что происходит с Рейхом? Мы все идём под диктат Канцлера… расстрелы, показательные суды, запрет верить, во что хочешь.

– А будто ты этого раньше и не видел. По-моему, Канцлер с этого и начинал. Яго, ты совсем память потерял? – усмехнулся Данте.

– Я надеялся, что когда всё наладится, Канцлер ослабит железную хватку, но всё получилось наоборот. Ох, не об этой жизни я думал.

– Может ты хотел бы вернуться в Сиракузы-Сан-Флорен нашей молодости? – Данте повернулся к Яго, и брат ощутил лёгкое осуждение в глазах брата, несмотря на то, что его очи скрыты за линзами маски. – Может, хочешь, чтобы весь мир прозябал в таком запустении?

Яго уже готовился раскрыть рот для ответа, но внезапно на второй этаж вбежал воин, громко доложив, и его голос разнёсся на всю пустую комнату, отразившись слабым эхом от белого потолка и такого же цвета стен:

– С севера! Враг наступает с севера!

– Тише, Вергилий, – потребовал Данте. – Доложи всё подробно.

– Господин капитан, элитные войска Директории Коммун обошли нас севера. Они разбили передовую роту десантников и приближаются к деревне.

Ноющее от боли плечо не позволило быстро схватиться за автомат, но всё же капитан подтащил к себе оружие и закинул его.

– Вперёд брат. На войну, – сдержанно ответил Данте. – Вергилий, передай мой приказ – пусть отряд готовится на улице к выходу. Готовность три минуты.

– Так точно, господин капитан.

– Нужно шумануть Дюпону и этому… Комарову.

– Я этим займусь, а ты иди готовь солдат, – сказал Данте и быстро прильнул к рации. – Дюпон, приём?

– На связи! – раздался бодрый голос.

– Принимай пост обороны. Мы выдвигаемся на север для остановки сил противника.

– Есть. Да поможет вам Бог!

– Комаров, – сменив канал, воззвал Данте. – Комаров, приём!

– Да, – послышалась грубая меланхоличная речь. – Комаров на связи.

– С севера наступает противник и у нас задача не пустить его в деревню. Ты с нами или останешься на обороне?

Спустя пару секунд молчания, пришёл ответ:

– Мы поддержим вас в контрнаступлении.