Падение Берлина, 1945

Пока генерал Ходжес успешно расширял свой плацдарм у Ремагена, войска Паттона сумели быстро продвинуться южнее Майнца. Эйзенхауэр приказал продолжать наступление в восточном направлении. Генералу Ходжесу предстояло также обойти Рурский индустриальный регион с юга и окружить находящиеся там немецкие силы. К большому неудовольствию Монтгомери, Эйзенхауэр отобрал у него 9-ю армию Симпсона и приказал 21-й группе армий продвигаться в направлении Гамбурга и Дании, но не на Берлин. 9-я армия должна была составить северную часть клещей, предусмотренных для окружения группы фельдмаршала Моделя, обороняющей Рур. Самый большой удар по британским надеждам относительно Берлина нанесло решение Эйзенхауэра от 30 марта. Главнокомандующий союзными силами в Европе намеревался сконцентрировать усилия на захвате прежде всего центральной и южной Германии.

12-я группа армий Брэдли, усиленная частями 9-й армии, имела цель после окружения Рура как можно быстрее продвигаться к центральным районам Германии. В ее задачу входил захват Дрездена и Лейпцига. 6-й группе армий генерала Диверса предстояло наступать на Баварию и Северную Австрию. Британские начальники штабов были не на шутку встревожены, когда Эйзенхауэр, даже не проконсультировавшись с ними, в конце марта телеграфировал Сталину о всех деталях его плана операций на Западном фронте. Об этом не знал даже английский заместитель командующего главный маршал авиации Теддер{339}. Сообщение Эйзенхауэра, имевшее кодовый номер SCAF-252, вызвало серьезное недоразумение между союзниками.

Желание Эйзенхауэра сконцентрировать усилия на юге Германии частично объяснялось его уверенностью в том, что Гитлер будет отводить свои силы именно в Баварию и Северную Австрию. По имевшимся сведениям, именно там фюрер намечал создание так называемой "Альпийской крепости", где должна была проходить последняя линия обороны рейха. Впоследствии в своих мемуарах Эйзенхауэр признавал, что Берлин "как символ Германии, оставался важной целью как с политической, так и с психологической точек зрения"{340}. Однако он считал нежелательным организовывать наступление на берлинском направлении. Его окончательное решение было основано на том факте, что войска Красной Армии, стоящие на Одере, находились к Берлину гораздо ближе западных союзников. Поэтому логичней выглядело продвинуться в южные и центральные районы Германии, после чего встретиться с русскими войсками и разделить Германию на две части.

Всего шесть дней назад, стоя на берегу Рейна, Черчилль надеялся на то, что наступление союзных армий встретит лишь незначительное сопротивление со стороны германских войск. В этом случае у них будет шанс достигнуть Эльбы или даже Берлина быстрее русского "медведя"{341}. Теперь же премьер-министр был не на шутку встревожен. Все выглядело так, словно бы Эйзенхауэр и Маршалл решили задобрить Сталина. Действительно, советские военные находились в ярости после того, как американская авиация по ошибке сбила несколько советских самолетов. Их реакция совсем не походила на мягкое замечание Сталина, сделанное еще в январе Теддеру, о том, что такие инциденты случаются на войне. Один из них имел место 18 марта неподалеку от Кюстрина. Пилоты американских истребителей подумали, что вступили в бой с группой из восьми немецких самолетов, из которых два "фокке-вульфа" были сбиты. Советская сторона, напротив, утверждала, что эти восемь самолетов были советскими. Более того, русские потеряли тогда целых шесть машин. Два их летчика погибли, а один получил серьезное ранение. Советская сторона вину за это происшествие возложила на преступные действия отдельных лиц в американских военно-воздушных силах{342}.

По иронии судьбы американцы стали зачинщиками еще одного скандала, который спровоцировал самый большой кризис во взаимоотношениях между союзниками. Речь идет о деятельности агентов Аллена Даллеса, возглавлявшего в Швейцарии подразделение Управления стратегических служб США. Обергруппенфюрер СС Карл Вольф -вошел с ним в контакт на предмет заключения перемирия в Северной Италии. Участие советских представителей в ведении переговоров было отвергнуто под тем предлогом, что Вольф в этом случае мог не пойти на такой шаг. Американская сторона совершила явную ошибку. Черчиллю стало известно, что советский лидер сильно встревожен. Сталин боялся, что союзники заключат сепаратное перемирие на Западном фронте. Он даже подозревал американцев в том, что они станут снабжать необходимыми припасами части вермахта, хотя такой ход мыслей шел против всякой логики. Основная масса боевых соединений германской армии была к тому времени либо уже уничтожена, либо взята в плен. Поэтому, даже если бы американцы задумали снабжать немецкую армию оружием, собранным со всего света, то вермахт образца 1945 года очень мало походил бы на ту организованную разрушительную машину, которая существовала в 1941 году.