Падение Берлина, 1945

Хейнрици отвечал за оборону Берлина в целом, поэтому он нередко работал в тесном контакте со Шпеером. Во время обсуждения различных деталей они касались и вопроса о сохранении возможно большего количества мостов. Эта проблема считалась особенно важной, поскольку берлинский водопровод и канализация являлись составной частью мостовых конструкций. Пятидесятивосьмилетний генерал Хейнрици сыскал себе популярность среди многих сотрудников генерального штаба. По свидетельству одного из его почитателей, он являлся "прекрасным образцом прусского офицера"{380}. Несколько ранее Хейнрици был удостоен рыцарского креста с мечами и дубовыми листьями. Этот "седой солдат" гораздо лучше чувствовал себя в куртке из овечьей шкуры и в кожаных крагах, чем в блестящем генеральском кителе. Его адъютант тщетно старался убедить его переодеться хотя бы в новую униформу.

Непосредственным начальником обороны германской столицы был назначен генерал Гельмут Рейман. Этот не столь одаренный офицер планировал уничтожить в Берлине все имеющиеся мосты. Для того чтобы помешать этому, Шпеер, при поддержке Хейнрици, затеял против Реймана "игру в пораженчество". Министр прямо спросил генерала, верит ли он в победу. Естественно, что Рейман не мог ответить отрицательно. После этого Шпеер убедил начальника берлинской обороны принять компромиссную формулу генерала Хейнрици, которая подразумевала уничтожать мосты перед фронтом приближающейся Красной Армии, но оставлять нетронутыми те из них, которые находятся в центре города. После встречи с Рейманом Хейнрици сказал Шпееру, что не имеет намерения вести долгую борьбу за Берлин. Он надеется, что Красная Армия придет сюда быстро и застанет врасплох Гитлера и все нацистское руководство.

В штаб группы армий "Висла" в Хасслебене постоянно прибывали какие-то визитеры, присутствие которых там было совсем необязательным. Приехал сюда и гауляйтер Грайзер. Под предлогом срочных дел в Берлине он покинул Познань, оставив на произвол судьбы жителей этого осажденного города. Перемещаясь без всякой цели по штабным помещениям, Грайзер говорил, что хочет работать в качестве помощника. Здесь находились также гауляйтер Хильдебрандт из Мекленбурга и гауляйтер Штюрц из Бранденбурга. Все они требовали получения полной информации о ситуации на фронте. На самом деле их волновал лишь один-единственный вопрос: "Когда придут русские?"{381} - но попытаться узнать об этом открыто они не решались - боялись обвинения в пораженчестве.

Геринг также часто бывал в штабе группы армий "Висла". Он приезжал сюда из своего шикарного особняка в Каринхолле. В основном Геринг занимался планированием штурмовых ударов по советским мостам через Одер с применением новых радиоуправляемых бомб. Этот вопрос находился под контролем специальной группы ( "Sonderstaffel") под командованием знаменитого аса, подполковника Баумбаха. Со своей стороны, военно-морской флот разработал нечто похожее на средневековые огненные корабли, пытаясь применить на реках специальные лодки, начиненные взрывчаткой ( "Sprengboote"). Однако все немецкие удары как с воздуха, так и с водной глади не принесли желаемого эффекта. Советские саперы в самые сжатые сроки устраняли повреждения, работая порой по горло в ледяной воде. Многие из них погибли от переохлаждения. Подполковник Баумбах вынужден был признаться перед штабными офицерами, что продолжение дальнейших попыток разрушения русских переправ является бесполезной тратой времени. Было бы лучше распределить горючее, используемое авиацией, между армейскими частями. По мнению полковника Айсмана, у Баумбаха совершенно отсутствовали замашки примадонны, которые были присущи большинству германских воздушных асов. Более того, он в отличие от рейхсмаршала являлся реалистом и объективно оценивал ситуацию.

Насколько Геринг был тщеславным человеком, настолько и безответственным. Офицеры штаба группы армий "Висла" отмечали, что мерцающие глаза и меховая подкладка на специально украшенной униформе делали его похожим скорее на "рыночную торговку", чем на маршала "третьего рейха"{382}. Собираясь инспектировать какую-нибудь часть, он обязательно прикреплял к форме золотые эполеты и надевал все свои многочисленные награды. Вернувшись домой, рейхсмаршал долгое время проводил за составлением депеш фронтовым командующим, жалуясь в них на то, что его не приветствовали должным образом.

Во время одного из совещаний в Хасслебене Геринг стал утверждать, что дислоцированные на Одере две его парашютные дивизии состоят не иначе как из "сверхчеловеков". "Вы должны бросить эти дивизии в наступление, - объявил он, - и тогда вы можете послать всю русскую армию к дьяволу". Геринг не брал в расчет тот факт, что основу упомянутых им соединений составляют вовсе не десантники, а наземный персонал люфтваффе, оказавшийся в сухопутных войсках. Естественно, они не имели никакого опыта боевых действий на фронте. А его любимой 9-й парашютной дивизии предстояло находиться на острие атаки.