Падение Дамноса

Рулевой Лодис, верно служивший ордену долгие годы, повел корабль на сближение с планетой. Двигатели выбрасывали столбы пламени, корректируя курс судна. Могло показаться, что корабль движется медленно и вальяжно, но на самом деле это было не так. Снова и снова наземные гаусс-орудия некронов пытались поразить ударный крейсер энергетическими лучами. И каждый раз брат Лодис уводил «Возмездие Валина» с линии огня, используя обломки как прикрытие. Щиты мерцали от приходившихся вскользь ударов, команда несколько раз фиксировала легкие повреждения обшивки, но корабль упорно летел вперед, следуя идеальному курсу атаки, проложенному Сикарием.

Останки «Благородного», плавно парившие в пустоте космоса, представляли серьезную угрозу для корпуса ударного крейсера. Залпы лазерных батарей разрезали самые большие куски фюзеляжа на части, а более мелкие обломки попросту отскакивали от брони «Возмездия Валина».

С ловкостью и изяществом, присущими лишь истинным мастерам своего дела, Лодис наконец вывел корабль в точку атаки. В ту же секунду из расположенных в днище судна пусковых установок вырвались десантные капсулы, подобные крошечным стрелам, пущенным из невидимого лука. Они устремились к поверхности Дамноса, неся в своих утробах Ангелов Смерти — слабый лучик надежды для обитателей этого мира.

Не выдержав плотного огня некронской артиллерии, схлопнулись щиты, и корабль пропустил удар огромной мощи. Но теперь, когда драгоценный груз был уже сброшен, рулевой смог отвести судно за пределы дальности поражения вражеских орудий для последующего ремонта.

С этого момента Сикарию и его братьям приходилось рассчитывать только на себя.

Мощные удары сотрясали стенки десантной капсулы.

Яркие молнии гаусс-лучей били все ближе и ближе. На контрольной панели безостановочно светились красные аварийные руны. Даже сквозь толстый слой керамитовой брони чувствовалось, как быстро нарастает внешняя температура. Причиной этому было не только трение при вхождении в атмосферу, но и орудийная канонада некронов.

Сикарий оставался недвижим.

— Думайте о своей цели, Львы, — обратился он к своему отделению. Лица всех девяти бойцов, за исключением сержанта-ветерана Дацеуса, были скрыты под непроницаемыми кобальтово-синими боевыми шлемами. — Пусть наш рык сразит врагов Империума!

Оглушительный гул двигателей превратил его крик в настоящий рев. Десантники как один подхватили боевой клич своего капитана. Этот звук всякий раз заставлял талассарскую кровь Сикария бурлить в предвкушении грядущей битвы.

Никогда и никому не затмить Вторую роту, лучшую среди всех Ультрамаринов. Даже воины Первой роты Агеммана были вынуждены ютиться в их тени.

Глаза капитана вспыхнули, подобно звездам, когда он вновь зарычал:

— Victoris Ultra!

Взрыв оборвал клич на полуслове — в капсулу ударил один из гаусс-лучей, вырвав целый кусок обшивки, а вместе с ним и всю правую половину туловища брата Аргонана. Из-за резкого перепада давления кровь ударила мощными струями прямо в пробоину.

— Апотекарий, — капитан надел шлем и кивнул тому единственному члену отряда, чья броня была окрашена в белый цвет.

Брат Венацион отстегнул свои страховочные ремни и склонился над развороченным телом Аргонана. Сидевший рядом с ним Дацеус взял апотекария за пояс, не позволяя тому упасть.

С помощью небольшой дрели Венацион прорезал отверстия в вороте и грудной пластине доспехов мертвого товарища, а затем быстрым движением извлек из тела священное для ордена генное семя. Апотекарий аккуратно уложил его в специальный контейнер и прикрепил к поясу.

— Помните его, — сказал своим воинам Сикарий. — И отомстите за него.

Ветер пронзительно завывал внутри развороченной десантной капсулы. Пейзаж, видимый сквозь рваную пробоину в обшивке, на такой скорости представлял собой сплошное размытое мельтешение.

Капитан пристально вглядывался в строчки данных, бежавшие по экранам на контрольной панели. Капсула по-прежнему следовала заданной траектории. Цифры на счетчике, показывающем текущую высоту над поверхностью планеты, уменьшались с пугающей скоростью.

— Двадцать восемь секунд до приземления, Великий Сюзерен, — объявил сержант-ветеран Дацеус, обратившись к Сикарию по одному из его многочисленных титулов.

Наглядным подтверждением героических подвигов капитана были несчетные медали и прочие регалии, украшавшие его доспехи. Сикарий родился воином, и стесняться своих заслуг он не собирался.

— Готовь оружие, сержант, — скомандовал капитан и крепко сжал эфес Клинка Бури, своего верного талассарского меча. Оружие Сикария, как и сам его хозяин, было овеяно боевой славой.

— С пламенными руками и клинками наготове! — крикнул в ответ Дацеус.

Сквозь грохот раздались щелчки заряжаемых болтеров. Длинные огненные языки просачивались внутрь в том месте, куда попал гаусс-луч, оборвавший жизнь Аргонана. Никто не обращал на них внимания. Взгляды космодесантников были прикованы к пока что накрепко закрытым десантным люкам.