Падение Иерусалима

- "Это - бесовские духи, творящие знамения; они выходят к царям земли всей Вселенной, чтобы собрать их на битву в оный великий день Бога Вседержителя..." - Он поднял глаза от страницы. - Те самые слова! - и стал читать дальше: "Се, иду как тать: блажен бодрствующий и хранящий одежду свою, чтобы не ходить ему нагим и чтобы не увидели срамоты его. И он собрал их на место, называемое по-еврейски Армагеддон... И произошли молнии, громы и голоса, и сделалось великое землетрясение, какого не бывало с тех пор как люди на земле. Такое землетрясение! Так велико!.. И всякий остров убежал, и гор не стало. И град, величиною с талант, пал с неба на людей...".

Баум резко захлопнул книгу:

- Знает он библейский текст, этот маньяк! Увидел иронию и историческую логику в зловещих пророчествах. Армагеддон! Чем не атомный взрыв?

- Прости, Альфред, я тебя не совсем понимаю.

- Правильно, милая, ты и не должна понимать. Твоя помощь оказалась просто неоценимой, поверь мне. Я знаю теперь, что делать.

Он выкарабкался из глубокого кресла, прошагал через всю комнату к жене и, склонившись, запечатлел на ее лбу нежный поцелуй. Рассмеявшись, она шутливо оттолкнула его.

- Надо же, какая я умная, а я и не знала.

- Никогда не сомневался в твоем уме. А теперь, извини, мне придется уйти. Скоро вернусь.

В тесной телефонной будке он нетерпеливо ждал, пока его соединят с Тель-Авивом. Было уже около двух.

- Слушаю, - голос Бен Това показался усталым.

- Что нового?

- Плохо все. Девчонка больше на связь не выходит - видно, не может. Он подробно рассказал о повторном звонке незнакомца.

- Я, кажется, догадался, куда они спрятали вторую бомбу. Слушай внимательно, только не перебивай, - Баум привел свои резоны, прочитал текст из "Апокалипсиса". Бен Тов отозвался без видимого интереса:

- Ну и что тут такого? Про Армагеддон все знают.

- Надеюсь, вы там у себя в Израиле знаете, что древнее еврейское название Армагеддон - это нынешнее Мегиддо. - Баум сделал выразительную паузу. - Конечно, в такое время не стоило бы гонять ребят по ненадежному следу, но попробуйте поискать в Мегиддо и в Иезреельской долине - так мне интуиция подсказывает. Может, от нее больше пользы будет, чем от всего остального. А то нам с тобой в этом деле как-то не везло.

- Психология, - оживился, наконец, Бен Тов. - А что, может быть... Человек высокого интеллекта и к тому же самонадеянный, как этот Ханиф, не устоял перед искушением блеснуть своими познаниями. Решил ткнуть нас, неучей, носом в нашу же собственную культуру - это ему еще дополнительная радость, правда ведь, дорогой мой Баум? - Он засмеялся, и смех прозвучал легко. - Если ты окажешься прав, я беру обет.

- Какой еще обет?

- Курить брошу! - трубка брякнулась, видно, у Бен Това не хватило терпения закончить разговор как подобает.

Любой, кто обратил бы внимание на немолодого грузного человека, который в субботний день бродил по Версалю, принял бы его за полупомешанного, может, даже и бездомного: очень уж медленно он тащится, к тому же без видимой цели. И неустанно бормочет что-то под нос.

- Не нравится мне это. Что-то тут не так. Почему информация от нее поступает так поздно? Как это может быть - она знает, где одна бомба, и не знает, где вторая? Я, человек посторонний, догадался насчет Мегиддо, а она что, не догадалась? Хотя, может, это я сам выдумал - про Мегиддо. А что если Ковач и компания решились, наконец, нарушить неписаный наш закон - друг другу не врать? Придумали миф о девице из КГБ, чтобы через меня дезинформировать израильскую разведку... - Баум ахнул от такого предположения и совсем остановился. На улице было тепло и влажно. Он расстегнул ворот, вытащил из кармана платок и утерся. Снова медленно двинулся вдоль улицы. - Только один фактор в этом деле постоянный - мои ошибки и проколы. Противник меня явно переигрывает. С чего я взял, будто сейчас нашел правильный ход? Просто потому, что пришла и моя очередь делать верные ходы? Что за чушь! Милости Божии не распределяются, как сладости между ребятишками в детском саду - всем поровну. Бог - не нянька. - Он снова постоял, покачивая головой. - Риск, конечно, был с самого начала: ее помощники догадались, на кого она работает, и схватили в тот самый момент, когда она пыталась установить контакт с израильской разведкой. Вполне могло такое случиться. - Он машинально поискал в кармане ключи, повернул к дому. Позвонить, что ли, Ковачу, спросить напрямую? Все равно не признается. Да и кто такой Ковач? Связной. Ничего таким звонком не добьешься, только слабость свою обнаружишь - а это ни к чему, когда имеешь дело с КГБ.

Возможно, все его теперешние страхи - просто паранойя, профессиональное заболевание. В конце концов, девчонка вывела "Моссад" на первую бомбу, нипочем бы им самим ее не найти. Чего ж теперь ее подозревать? Может, ее уже и в живых-то нет. Отважная молодая девушка рискует жизнью, а он, Альфред Баум, благополучно пребывая в Версале, возводит на нее напраслину. Не слишком великодушно - работникам безопасности великодушие вообще не свойственно...

* * *