Падение Империи

Это был грязный квартал, где собирались любители здешнего наркотика, Горьких Трав, сорняк, из листьев которого можно гнать такие вещества, что от одной дозы можно оказаться перед пантеоном богов. Так же здесь любили собираться бандиты на разборки, тёмные личности, воры, контрабандисты, а местная стража посла всех выше перечисленных и днём и ночью. Стражникам в этом деле помогали небольшие патрули легионеров. Вот и сейчас, главную улицу этого квартала патрулировали два легионера. Одетые в красно-золотые табарды, поверх пластинчатых доспехов, красные плащи, вооружённые ростовыми копьями и щитами средних размеров, двое легионеров, при поддержке снующих туда-сюда стражников в бело-красных табардах, при алебардах, старались поддерживать порядок. Никто в этом местечке не было безоружен, таково здешнее правило.

Вряд ли здесь хоть кто-то работал честным трудом, и скорее всего, выкрикивали пересказ своих пророчеств те, кто находился в невменяемом состоянии, будь виной тому выпивка или что-то запрещенное, раньше, да и сейчас здесь собираются безумные пророки и предсказатели. Священники Храмового квартала читали свои проповеди на законных правах, так как принадлежали к законным в империи религиям, такие как: вера в Старых Богов, в Дюжину Святых Драконов-Основателей, в Предков, или Пантеон Новых Божеств. Последний, кстати, не очень-то пользуется популярностью.

Не зря квартал кличили «нищим», даже в столице есть бедняки, те, кто потерял всё и был вынужден просить милостыню, больные люди, покалеченные, инвалиды, сюда шли все брошенные, все кому некуда податься, потому что местные таверны позволяли им за бесплатно есть и спать в тепле. Да, даже в столице есть несправедливость и плохие кварталы, а где их нет? Этим людям помимо приютов и закоулков податься некуда, конечно не все, но большинство считали их отбросами. Про них просто забыли, поэтому они и были злы на всех, кроме себя любимых, естественно.

— Эй, Хэйвон! Глянь ка, ещё один пророк нарисовался! — усмехнулся Кастор. Тот, кого он окликнул Хэйвоном, скрывал лицо за шлемом и повязкой, были видны только его глаза. Сейчас стражники играли в карты, и Кастор, стражник в годах, по всей видимости, применял свою любимую тактику тасования карт, когда козырную он вложил так, чтобы он взял её третей, когда настанет его ход. Хроника была популярна по всему материку, однако в разных странах и провинциях, были разные правила. На кинхартский манер, игра представляла собой бой, словно игроки смотрят на всё сверху. Четыре фракции, они же четыре легиона: серый, красный, чёрный, синий. Один игрок отправлял в бой одну карту или несколько карт, при условии, что они из одного класса: пехота, маги, кавалерия, лидеры, звери. Второй игрок отбивался, потом повторял действия первого, и так они играли, пока у одного карты не иссякнут, при этом играть с тем, у кого колода меньше в два раза, считалось, по меньшей мере, глупо. Выигрывал тот, у кого осталось хотя бы одна карта. Каждой карта владела своей способностью, бить два раза, призвать ещё несколько карт или заставить одного игрока сбросить пару карт в отбой. Было много правил и условий, но от этого азарт только рос. Тот, кого Кастор окликнул Хэйвоном, отвлёкся от игры, поднялся и пошёл в сторону слепого старика, что вещал с помоста. Кастор недовольно почесал седые усы, быстро сгрёб карты и деньги в свои карманы и двинулся за напарником.

— Люди Кинхарта! Услышьте и внемлите мне, ибо виделся я вещий сон! Оковы Эдхута слабеют, и Ненасытный вновь выпустил свою длань в этот мир, оскверняя наши души и сердца! Тот, кого вы зовёте Наследником Нерана не явиться! Последний, в ком текла его кровь, оставил нас тысячу лет назад! Покайтесь во грехах пред теми, в кого веруете, забудет о своих заботах, падите ниц, и молите о прощении! — Кастор покрутил усы указательным пальцем, затем толкнул напарника в бок.

— Заканчивай это представление. — Хэйвон лишь кивнул, поправил шлем и повязку, а затем двинулся к старику. Его ни кто не слушал, его хриплые стоны хоть и были слышны, но ни кто не трепетал перед ним, и не внемли его словам, будто он был здесь один. Неожиданно старик закашлял и отхаркнулся кровью, захрипел и свалился с помоста. Хэйвон отринул от него, старик был совсем лысым и тощим, облачён в тряпки, а ребра были видны в ужасающих подробностях, словно этот человек был чем-то болен, гнойные наросты на его теле свидетельствовали о том, что он страдал. Хэйвон наклонился и перевернул его тело, теперь перед ним предстал иссохший труп с серой кожей и чёрными дырами вместо глаз.

— Боги, это невозможно, человек так быстро не разлагается… — проговорил подошедший Кастор, закрывая нос от зловония, что исходило от тела

— Надо звать магов — ответил Хэйвон. Он не заметил, как единственная блоха, что осталась жива на этом старике, прыгнула ему на ногу, а затем быстро перебралась куда-то под табард.

***