Падение Хронополиса

— Император, дай нам одобрение нашего плана! — попросил он. — Подтверди его исход, дабы оправдалась наша вера.

Гудение, исходящее из недр Императора, усилилось. Неожиданно механизм заговорил гулким величественным баритоном:

— Враг Империи набирается сил. Великая битва неминуема.

Пауза.

— Говори же могучий Император! — настойчиво потребовал Филипп. — Поделись с нами мудростью моих отцов!

На этот раз в величественном голосе были слышны скрежет и дрожь, почти страдание.

— Великая битва неминуема!

— Во всеведении своем, дай нам благо знания, что исход предрешен, о Император!

Но машина, украшенная башенками, уже отступала в свое убежище. Золотая плита опустилась на место.

— Ну, что вы скажете на это, Ремуар? — Филипп обернулся к своему духовнику, сморщив узкое лицо.

— Речь Императора всегда таинственна, ваше величество, — пробормотал Ремуар, — однако ясно одно: он велит нам следовать нашему плану.

— Да, это так. Это так.

Филиппу помогли взойти на трон, обложенный подушками для удобства немощного тела Наместника, и он расположился там, иногда бросая короткие фразы почтительно приближающимся придворным.

Разговоры под сводами зала возобновились с прежней силой.

Этон резко обернулся к принцессе Майре и чуть не схватил ее за руку, забыв об этикете.

— Ваше высочество, я должен поговорить с вашим отцом. Вы мне поможете?

— Это еще что? — весело улыбнулась девушка. — Хотите подать прошение? Прямо самому Наместнику? Это, знаете ли, на грани наглости.

Посерьезнев, принцесса подалась вперед, приблизив губы к уху Этона:

— Вы поосторожнее. Отец бывает старым брюзгой и иногда выходит из себя по пустякам.

— Это не пустяки, ваше высочество. И я не могу изложить это дело по обычным каналам. Я офицер Хронофлота и считаю своим долгом… — Этон замолчал, внезапно осознав, насколько невозможно объяснить, кто он такой и как здесь оказался. — Если вы поможете мне поговорить с его величеством, остальной риск я возьму на себя, — тихо закончил он.

Несколько заинтригованная, принцесса направилась к трону, увлекая Этона за собой. Подойдя поближе, Этон услышал разговор Наместника со своим старшим сыном, будущим Наместником Филиппом Вторым.

— Два часа назад прибыл курьер со станции в Береке — от самого адмирала Хайта, который зашел туда по пути в Хронополис. Он вернулся без искривителя, но с предложением перемирия от гегемонцев. Похоже, они хотят мирных переговоров. И это хороший знак — они поняли, насколько безнадежно их положение.

Филипп Второй рассмеялся пронзительно и сухо. Вместе с внешними чертами он унаследовал от своего отца манеру говорить.

— Они опоздали!

Наместник удовлетворенно кивнул:

— Очевидно, наши карательные экспедиции дали им понять, что их ждет. И они, наверное, получили от своих разведчиков сведения о мощи армады. — Наместник нахмурился. — Хайт кое-что узнал об искривителе, но нам придется подождать, пока он прибудет в столицу для личного доклада.

Этон и принцесса теперь пробились в первые ряды придворных, окруживших трон. Этон отважно выступил вперед и предстал перед Наместником и принцем.

— Ваше Всевременное Величество! — громко сказал он.

Отец и сын одновременно повернулись к дерзкому незнакомцу. Филипп Второй смотрел холодно и высокомерно, Наместник — просто удивленно.

На миг Этон заглянул в утомленные, лихорадочные глаза Наместника и понял, что у его миссии нет шансов на успех. За этими глазами было… ничего там не было. Ничего, кроме фанатизма, предубежденности, косности. Внутри Наместник давно уже был мертв. Даже если Этону удастся его убедить в истине своих слов, что было маловероятно, на этом этапе уже ничто не заставит старика изменить свое решение.

Этон повернулся и взглянул на молодого Филиппа, потом на архикардинала Ремуара, держащегося тенью рядом, с Наместником. И опять его новые способности позволили ему увидеть природу этих людей. В Филиппе Втором не было ничего, кроме слепой надменности — в некотором смысле обратной версии елейного религиозного самоуничижения его отца. А Ремуара заполняло невероятное честолюбие — честолюбие, готовое жертвовать целым миром, предавать, лгать и убивать ради личных и церковных целей. Этон побледнел, язык его присох к гортани.

— В чем дело, молодой человек? — резко спросил Филипп. — Кто вы такой?

— Капитан Этон из Третьего Хронофлота, ваше величество!

— Тогда вы должны быть на передовой — защищать границы Империи. Или у вас отпуск? За какие заслуги?

— Бой за Гирреад, ваше величество, — выдавил из себя Этон после секундного замешательства.

— Ах да, помню. Мужайтесь, юноша. Мы возвратим Гирреад вместе с другими нашими утраченными владениями.

Сквозь круг придворных протиснулось какое-то официальное лицо и быстро зашептало что-то Наместнику на ухо. Филипп отвернулся от Этона и заговорил с кем-то еще. Молодого капитана перестали замечать. О его отчаянной выходке забыли.

Когда Этон выбрался из толпы, его снова перехватила принцесса Майра.

— Что ж, не слишком содержательный разговор!

— Я вдруг понял, насколько это было глупо, — печально улыбнулся Этон.