Падение летающего города 1. Путь Самирана

По гулкому эху наших шагов я предположил, что в темноте таилось много пустого пространства.

Скоро мы свернули в большую комнату, в центре которой висел покрытый пылью шар. По характерным круглым кратерам, я распознал в нём каменный макет Луны. По потолку разбросаны такие же жуковидные светильники, какие были в моём доме. Правда, работали они как будто вполсилы, отчего комнату заливало неприятное ровное освещение, из-за которого все предметы казались плоскими, зыбкими, растворяющимися в сумраке.

Возле макета Луны стояло впритык три лектуса. На них — ворох скомканных одеял и потёртых шкур.

— А сколько в храме служителей? — спросил я старца.

— Достаточно одного меня, — ответил Танэ Пахау. — Но были времена, когда Храмы Движения Луны были воздвигнуты по всей Дивии. Теперь остался один. И я в нём один…

— А что случилось с остальными храмами? — спросил я.

— Их выкупили и разрушили рода Хатт, Киналла и Бахай. На храмовой земле они построили большие дома для многих жильцов, обустроили рынки или торговые поля для акрабов.

Я был несколько удивлён таким открытием.

— Но если храмов было много, то почему вы и ваши прихожане позволили разрушить их?

— Это было справедливое возмездие, — покачал головой Танэ Пахау. — Ведь наши храмы Движения Луны тоже были построены на обломках более древних храмов, в которых люди прошлого молились богам, которых никогда не было.

Эти откровения стали неожиданностью. Я считал, что вера в Двенадцать Тысяч Создателей была в Дивии изначально. Разве не на ней построена вся жизнь города?

Старец угадал моё замешательство:

— В Доме Опыта тебе не расскажут, что до Двенадцати Тысяч Создателей люди Дивии преклонялись пред Силой Движения Луны, до неё — верили в Двенадцать Звёздных Исполинов. А до них — в духов зверей и птиц. А до них — в богов молний и грома. А до них — во что-то ещё, в какие-нибудь ракушки, травы или метеориты. Об этом даже скрижалей не сохранилось.

— Такое не расскажут, — согласился я.

— Но все верования всех поколений жителей Дивии всегда были их же собственной выдумкой, построенной вокруг загадки самой Дивии. Теперь я это окончательно понял…

Я кажется тоже начал кое-что понимать:

— Вы хотите сказать, что озарения и Двенадцать Тысяч Граней были всегда, но с веками менялось толкование их происхождения?

Танэ Пахау с уважением посмотрел на меня:

— Верны твои слова, мальчик. Да и говоришь ты не так, как должен малец твоих лет.

Я обвёл взглядом пыльную комнату с макетом Луны:

— Храм Движения Луны — это остаток прошлой религии, на смену которой пришла вера в Двенадцать Тысяч Создателей?

— Храмы разрушает не новая вера, а разочарование в старой. Поэтому новая вера не приходит сама по себе. У неё есть основание для этого.

— И этим основанием всегда была магия граней? Вокруг этой магии накручивались легенды о её происхождении?

Старец отшатнулся:

— Не говори таких слов, мальчик. «Магия» — это удел низких. У нас…

— Да-да, у нас — озарения. Прошу меня великодушно простить.

Танэ Пахау поставил фонарь на пол и устало опустился на лектус, сложив на коленях подрагивающие морщинистые руки. Даже не верилось, что этот старичок недавно победил двух сильных мужиков.

Я уже знал, что одно и то же озарение, например, «Порыв Ветра», давало разные эффекты, в зависимости от того, кому это озарение принадлежало. При толстой Линии Тела — один эффект, при твёрдой Линию Духа — другой. И так далее. По этой причине сообщник воров не смог убрать вихри, которые старец наложил на тела Илиина и Раккира.

Я провёл языком по сухим губам. Старичок понял моё затруднение и показал на большой сундук в дальней части комнаты.

В сундуке оказалось несколько металлических кувшинов с широким горлом. На стенке висел черпак. Набрав в него воды, я жадно напился.

— Я правильно понял, — спросил я, набирая второй черпак, — что благоволения можно было получать в любом храме прошлого, не важно каких богов он проповедовал?

Старик кивнул.

— Значит, у вас тут тоже есть Скрижаль Выбора?

— Где-то одна-две стоят, да. Не помню в какой комнате… Храм-то большой.

— И благоволение тоже можно получить в вашем храме?

— Конечно. Но никто давно не ходит в Храм Движения Луны за благоволением. В последний раз это было в те времена, когда борода моя была черна, как ночь.

Я зачерпнул ещё воды:

— Но почему люди всё-таки бросают одну веру и придумывают новую, если все верования дают одно и то же?

Танэ Пахау задумчиво произнёс:

— Основная толпа жителей живёт, под собой не чуя летающей тверди.

— Что это значит?

Старец провёл рукой по своей белой бороде:

— Сейчас в Дивии стало много таких жителей, которые усвоили какое-нибудь яркое озарение, но не сделали его своим предназначением.

— Почему?

— Потому что — ленивые дураки.

— Хм.

— То-то и оно. Эти дивианцы считают себя возвышенными только от того, что родились на Дивии.

— Весь мир у их ног, — вставил я.

— Вот-вот, очень мудрое замечание, молодой человек.

— Но разве они не правы? Разве рождение на Дивии не знак благоволения Двенадцати Тысяч Создателей?

Старец снова провёл рукой по бороде: