Падение Левиафана (ЛП)

"Типа того, да", - сказал Амос. "Я просто хотел сообщить тебе, что теперь все готово".

Элви закрыла свой дисплей. Глаза большого мужчины были такими же абсолютно черными, как у Кары и Ксана. Она привыкла к этому взгляду. Его улыбка была приветливой и, возможно, немного смущенной. Его тон голоса был разговорным и спокойным. Она не знала, отчего по ее спине пробежал холодок.

"Все что?"

"Это. То, что ты делаешь с Искоркой и Малышом. Они уже закончились. Нам нужно собрать вещи и двигаться дальше", - сказал он и пожал плечами. Когда она ничего не ответила, он отвернулся. "Когда ты начала, я вроде как был в курсе. Впечатления. Ничего такого, с чем бы ты предстала перед судьей, верно? Вот почему мы должны были выйти. Нужно было быть здесь. Сделать это самому. Так я бы понял. И вот мы здесь, и я сделал это, и теперь я все понял. И теперь я могу сказать тебе, что все кончено. Все прекратилось".

"Вы возражаете против эксперимента".

"Конечно".

"Я понимаю", - сказала Эльви, скрестив руки. Ее комм сообщил о новом сообщении в очереди. Она не стала смотреть, что это было. "Не только у тебя есть сомнения. Я не собираюсь лгать об этом".

"Хорошо."

"Но ставки слишком высоки. Кара и Ксан... а ты? Вы - наш доступ к информации в этом артефакте. Вы единственные, кто может туда попасть".

"Это правда", - сказал Амос, затем нахмурился. "Я имею в виду Дуарте. Но я не думаю, что он точно в колонке наших активов".

"Если есть хоть какой-то шанс, что мы сможем исправить все это дело с помощью информации, которая там есть? Я не могу остановиться".

"Тебе и не нужно. Я здесь. Тебе не нужно останавливать это, потому что я останавливаю это для всех нас".

"Если мне придется скомпрометировать ее... если я потеряю ее? Принести ее в жертву? И что мы получим взамен, так это то, что все остальные повсюду будут жить..."

Амос поднял руку, протянув ладонь, как будто успокаивал животное. "Док. Я понимаю. Вы хороший человек, и вы мне нравитесь. Я доверяю вам. Я вижу, что вам это не нравится. Вот почему у нас нет другой версии этого разговора. Но дело сделано. Я знаю многих людей, у которых были причины считать, что в этот раз все будет по-другому. Что в этот раз все будет хорошо. Может быть, ребенок плохой, и вы действительно помогаете ему. Или им это нравится, и поэтому нет никакого вреда. И Искорка увлечена этим. Мы оба это знаем, верно?"

"Знаем".

"Так что есть всевозможные истории о том, как сделать это нормальным. Я здесь не для того, чтобы рассказывать истории. Я просто даю тебе знать".

Корабль казался странно шумным. Эльви чувствовала стук своего сердца в горле и слышала его в ушах. Она внезапно почувствовала глубокую усталость, или внезапно осознала, что устала, казалось, уже целую вечность.

"А если мы все умрем из-за того, что не поднажали?"

"Это будет отстой", - согласился Амос. "Я не любитель философии. Я не пытаюсь задеть твои яйца или выяснить, ну, ты знаешь, все. Но все довольно просто. Я пришел посмотреть, чем вы с Искоркой занимаетесь. Я видел это. Это нужно прекратить, так что мы прекратим. Вот и все. Мы в порядке".

Он стал неподвижным так же, как и Кара. Нечеловечески неподвижно. Затем, мгновение спустя, он попытался слегка улыбнуться. Эльви провела изрядную часть своей жизни, размышляя о таксономии. О том, где начинается и где заканчивается тот или иной вид. Она поняла, что не знает, на что смотрит.

"Хорошо", - сказала она. "Мы в порядке".

"Отлично", - сказал Амос - то, что было Амосом. Он подтащил себя к дверному проему, открыл его, сделал ей маленький знак большим пальцем вверх и исчез. Дверь с циклом закрылась за ним.

Ее комм снова пискнул, напоминая о новом сообщении или сообщениях. Она не стала открывать очередь. Она позволила себе поплавать несколько минут, чувствуя, как что-то большее, чем усталость, расцветает в ее нутре и груди. Она выключила свет, вышла в коридор и пошла по нему. Она прошла мимо группы членов своей команды, и все они кивнули ей, когда она проходила мимо. Это было похоже на сон. Или диссоциации.

Файез был в их каюте, когда она пришла туда. Он оторвал взгляд от того, что читал на своем ручном терминале, и какой-то вопрос или комментарий так и остался невысказанным на его губах. Она почистила зубы, умылась, переоделась в свежую одежду и легла спать. Муж наблюдал за ней и старался делать вид, что ничего не замечает. Он знал, что что-то изменилось, хотя и не знал что. Она была рядом с ним.

"Ты . ...ах... Ты в порядке, милая?" - спросил он, когда она пристегивалась на ночь.

"Да", - ответила она.

Когда она закрыла глаза, ощущение в груди и животе нарастало, разбухая и омывая ее. Наконец-то она узнала его. Она хотела, чтобы это было облегчение, но это было не так.

Это тело говорило ей, что она только что посмотрела смерти в глаза. Это был страх.

Глава тридцать первая: Танака