Падение Майсура. Часть первая (СИ)

Неприступный Серингапатам располагался на острове посреди реки Кавери. Впрочем, реку, бурую от грязи, легко было перейти в брод прямо у города, так что даже моста не требовалось. Правда, не в зимний сезон дождей. И не в сезон летних муссонов. Значит, британцы придут следующей весной и должны управиться до июня.

На островке располагался массивный форт, башни которого грозно возвышались на холме, и раскинувшийся у его подножья городок, окруженный стеной. В амбразуры выглядывали пушки, а на стенах виднелась стража — в кольчугах и с копьями — так что все выглядело довольно серьезно. Крепость занимала западную оконечность острова, а дальше к востоку простирались сады и жилые постройки. Там же находился мавзолей жестокого и неумолимого Хайдера Али. Серингапатам был больше, чем Резанцев это себе представлял, — окружность его стен должна была составлять не менее восьми километров, а воздух над городом был пропитан дымом тысячи очагов.

Внутри было многолюдно. У ворот столпилось порядочно людей — обычное дело: продавцы лимонада, факир, у которого прямо на ладони росло небольшое деревце, всякие нищие и нечто вроде театра марионеток, за спектаклем которого наблюдала группа женщин в паланкинах.

Далее дорога, вдоль которой тянулись храмы и небольшие здания, вела к центру города и была забита повозками, запряженными буйволами, верблюдами, паланкинами и целой толпой путешественников, едущих верхом и бредущих на своих двоих. Большинство из них составляли крестьяне, добирающиеся на базар, но то тут, то там виднелись слоны, несущие на спинах красные с золотом паланкины, под которыми ехали знатные набобы или богатые местные леди. Сплошной Болливуд!

Попадались и купцы, трясущиеся на своих мулах в сопровождении слуг, и дюжина местных наемников - рослых хайберцев-пуштунов, свирепых горцев, по-военному шагавших в колонне по два, в кожаных куртках и красных шелковых шарфах, повязанных вокруг остроконечных шлемов. Прямо на улицах мелочные торговцы выставляли для продажи на почерневших от крови досках засиженное мухами мясо, и повсеместно — горы овощей и фруктов. Немного дальше находилась придорожная обжираловка, где посетители сидели на корточках, склонившись над чашками немыслимо острой и бог знает из чего приготовленной стряпни.

И все это тонуло в аду потной, шумной и вонючей толпы смуглых туземцев. Бросалась в глаза молодость здешнего населения, обилие лиц, на которых еще не появилось растительности, масса юных женщин со сладострастными взглядами… И все эти люди — не более как выжившие, избежавшие смерти, уничтожающей здесь каждого второго в возрасте совсем юном. Слишком шумно, слишком жарко...

Виктора приняли во внутреннем дворе дворца султана Типу. Благо парень предварительно посетил цирюльню- побрился и подстригся. У индусов все было устроено просто, как три копейки. Касты, то есть по-местному "варны" означали "цвет". И его градации от черного к белому. "Кришна" - "черный" одновременно означал и "тупой", соответственно "панди" - "белый" и одновременно умный. Естественно, при этом ученого называли самым белым - "пандитом". А такая белая кожа как у нашего попаданца подразумевала обширные глубины ума. Не считая того, что он был неофициальным посланником знаменитого и могущественного Белого Царя.

Двор султана был посыпан песком, нижние стены дворца выложены из тесаного камня, украшенного каменотесами искусной резьбой, но выше, со второго этажа, камень уступал место дереву, весело окрашенному в яркие красный, белый, зеленый и желтый цвета. Украшавшие этот этаж арки в мавританском стиле дополняла орнаментом изящная арабская вязь, где каждая надпись содержала суру из Корана.

Во двор вели два входа. Один, представлял собой простые двойные ворота, ведущие к конюшням и складам. Другой, вероятно сообщавшийся с внутренними помещениями, имел вид короткой мраморной лестницы, поднимающейся к широкой двери из черного дерева, инкрустированной мозаикой из слоновой кости. Над этой роскошной дверью нависал балкон, выступающий из-под трех оштукатуренных арок.

Тут же во дворе было нечто вроде зоопарка. Если снаружи царили жара и шум, то внутри был настоящий сад — тенистый и прохладный, в котором на лужайках паслись маленькие антилопы, важно вышагивали павлины, а попугаи с обезьянами кувыркались на ветвях деревьев.

Шесть прикованных к стенам тигров смотрели на парня, и время от времени то один, то другой бросался в сторону человека, и тогда толстая, прочная цепь глухо лязгала и натягивалась. За тиграми приглядывали смотрители – угрюмые здоровенные мужчины, вооруженные длинными шестами. Весело у них тут. Похоже, что неприятных просителей просто скармливают этому зверью. И хрен поспоришь!

Но все выглядело дорого-богато. Даже у голубей, клюющих зерно на мраморных плитках лестницы, были серебряные кольца на лапках. Вы и представить себе не можете, в какой пошлой роскоши живут эти индийские махараджи.