Падение Небесных Властелинов

– Я узнавал как раз перед тем, как подняться сюда. Ничего. Мы пробуем новую частоту. Вот уже месяц как мы установили передатчик, но нет никакого ответа.

– Ну, как мы и сказали на Совете, этому может быть несколько объяснений: наверху не осталось ни единой живой души, наше оборудование недостаточно чувствительно, чтобы принять передаваемые ими сигналы… или они просто не хотят отвечать.

Лиль пожал плечами:

– Еще одна возможность, что они просто не принимают эти частоты. Вероятно, они поддерживают контакт друг с другом посредством направленных микроволновых лучей в узком диапазоне. После стольких лет отсутствия радиосигналов с Земли с какой стати кто-либо на орбитальных станциях будет ожидать с нее сообщений?

– Но они должны знать, что здесь все еще живут люди. Они могли бы засечь огни поселений с помощью своих телескопов.

– А с чего ты взял, что мы не последнее поселение на всей планете? – спросил Лиль. – В любом случае они должны знать, что здесь не может быть никакого радиопередающего оборудования.

– Но у нас-то оно есть…

– Только из-за совершенно уникальных обстоятельств, – уточнил Лиль.

– Ну не таких уж и уникальных… Те сигналы мы поймали сразу, как только наладили свой радиоприемник.

Лиль помрачнел:

– Да. Загадка.

Некоторое время назад они сумели поймать отрывки разговора с очень слабым сигналом на низких частотах. Источники сигналов определенно были очень далеко от Пальмиры. Очень странно было то, что и передающий и принимающий имели абсолютно одинаковые голоса. Женские голоса. Видимо, их должно было быть, больше чем два. И все они называли друг друга одинаково – «Эшли».

– Но больше мы подобных сигналов не принимали.

– Это еще ничего не значит. Просто источники сигналов вышли за пределы слышимости. Для меня это означает, что этими источниками были Небесные Властелины.

– Небесные Властелины с работающим радиооборудованием? – Лиль покачал головой. – Не могу в это поверить.

– Ну а я не могу поверить, что мы можем чего-либо достичь, посылая SOS в космос. Связывать все наши надежды с чудесным спасением, грядущим сверху… – он покачал головой, – сказка о манне небесной. Если даже на орбитальных станциях кто-то и остался, то они наверняка полностью заняты борьбой за собственное выживание, а не помощью своим земным братьям. И это только в том случае, если кто-то таки остался в живых. Скорее всего, внутри этих станций нет ничего, кроме давно истлевших трупов.

– Ты превратился в циника и пессимиста, Лон, и это вполне понятно, если учесть твое мм… положение, однако это ставит под сомнение твои суждения.

– Так же как и твой оптимизм – твои, – ответил Лон. – Думаешь, что там наверху целая цветущая человеческая цивилизация, распределенная между орбитальными станциями и марсианскими колониями? Я боюсь, что ты будешь серьезно разочарован.

– Ладно. Посмотрим, кто окажется прав. Глянь лучше сюда, – он указал в сторону моря, – батискаф возвращается. Наверно, это Эйла.

– Да, наверняка она, – согласился Лон, наблюдая, как открываются ворота во внутренней стене морской защиты.

Через некоторое время батискаф показался на мелководье, двигаясь уже на гусеницах. Он выехал на пляж, и люк на крыше батискафа откинулся. Появилась человеческая фигура. Да, это была Эйла. Стройная, высокая женщина с коротко стриженными черными волосами в водонепроницаемом морском гидрокостюме. Она скатилась по корпусу батискафа и помахала рукой в направлении смотровой башни. На таком расстоянии она не могла узнать его, но знала, что в это время дня отец всегда на смотровой башне. Она начала снимать свой костюм, а из люка показалась другая, более приземистая фигура. Жюли, ее лучшая подруга и дочь Лиля. За ней вылез Келл, один из новых обитателей Пальмиры, который кровью и цветом кожи был близок к коренному населению островного континента. Они сняли свои костюмы, и Лон наблюдал, как все трое вбежали в воду, чтобы смыть с себя пот, накопившийся за время долгого путешествия в душном батискафе.

– Беззаботные идиоты, оставили батискаф пустым на открытом месте, – пробормотал он, – не могли загнать его в ангар.

– Да перестань ты ворчать, – улыбнулся Лиль, – и перестань пытаться скрыть свои чувства. Все же знают, как ты гордишься Эйлой. Ее достижения потрясающи. Сейчас она просто незаменима. Никто не может вести дела с людьми моря так продуктивно, как она.

– Ну, Жюли тоже вполне справляется с этим, – дипломатично заметил он.

– Согласен, но не так, как Эйла. Ее взаимоотношения с ними воистину замечательны.

– Да, – сказал он, продолжая наблюдать за своей дочерью в бинокль.

Как она стала похожа на мать. Такая же оливковая кожа, такие же большие, но с восточным разрезом глаза, которые свидетельствовали о каком-то японском предке. Но несмотря на удовольствие, с которым он на нее смотрел, его сердце наполнила глубокая грусть. Она была еще одной причиной того, почему он так ненавидел свою приближающуюся смерть. Это несправедливо, что он должен был провести с ней всего несколько коротких лет. И еще он хотел знать, что ждет ее в будущем. Он хотел знать, будет ли у нее это будущее…