Падение, огонь и покаяние

Парень, ни взирая на удивлённые взгляды командиров, бегом метнулся к колоннам, начав пристально разглядывать морскую гладь. И над водой появилось странной фиолетовой свечение – разрыв между мирами, откуда подался зловещий двухпалубный фрегат, словно из самой преисподней. Его борта обиты железом, с выгравированной на нём даэдрической символикой, а на парусах развивался сигил Люция – стилистическое, словно гравированное руническое око.

– Вот и наступил час последней этой гибельной партии, – мрачно сказал Азариэль и схватился за клинок, воссиявший лазурью и громогласно, обращаясь к командирам войск Ситиса и Джиггалага. – Крепите оборону, враг наступает! – с еле уловимым шёпотом, уже себе сказал. – Может никто из нас до завтра не доживёт.

Глава 28. Первый ход

Тот же остров. Спустя полчаса.

Азариэль несётся со всех ног через широкий каменный мост, который шёл от форта, и перекидывался через остаток горного хребта на северо-восточную часть острова. Парень не чувствует усталости, не видит, как на самой высокой горе постепенно занимают удобные позиции лучники со стрелками и все мысли и воспоминания, что ранее обременяли его разум развеялись, как пыль на ветру, ибо разум герольда был занят размышлениями о битве и её ходе.

Тело Азариэля покрывал доспех, подаренный Архикардиналом, вытащенный им из старых хранилищ. Торс укрывает жилетка из драконьей кожи, изготовленная из толстой кожи и укреплённой пластинками железа. На плечи ложилось длинное массивное пальто, едва не касавшееся, сделанное из того же материала и в самом низу с вшитыми в него кольцами крепкой стали. Ноги укрывают поножи, смастерённые из крепкой кожи и стойких эбонитовых щитков, укрывших четырёхглавые мышцы на ногах. Ну а остальные части ног укрыли массивные сапоги, чья плотность кожи могла сравниться только с плотностью металла. Правую руку Азариэля укрыла толстая длинная перчатка, ложившаяся на перчаточную кольчугу. Но вот левая ладонь не нуждалась в том, чтобы её защищали. Механизмы из Сота Сила и металлы, воплотившие их, могли выдержать любой удар или чары.

Бывший рыцарь прекрасно осознаёт, что сегодняшнюю битву они проиграют, если Люций не будет убит до наступления сумерек. Иначе их сопротивление будет сломлено, силы рассеяны по всем островам и до следующего утра их всех перебьют.

Небо стало томно тёмным, но не почерневшим. Ветер слегка усилился, став полностью напористым и морозным. Азариэль бежит и видит, как из его носа и рта вырываются клубы пара и дыма, бьющие бегуну в лицо. Небеса разверзлись, и полился слабый ледяной дождь, сопровождаемый танцем из липких снежинок, липнущих к крепкой броне.

Азариэль раз за разом прокручивал план боя за остров, который был утверждён в последние секунды перед началом развёртывания обороны, но альтмер чувствует, что когда начнётся битва, все задумки наверняка рухнут, и поэтому все, негласно конечно, решили перейти к гибкому сопротивлению, без оглядки друг на друга.

Восточный остров было решено оставить и ничего там не организовывать. И он становился первой потерей в финальном аккорде многогодичной и ожесточённой партии за весь мир. Именно на этом острове будет развёрнут плацдарм для натиска на оставшуюся островную гряду.

Южная часть центрального острова была укреплена изначально, и там расположилось большое количество противокорабельной артиллерии, которую было очень трудно куда–либо перетащить. Там же, шестнадцать Пустотных Кардиналов, оказавшихся по совместительству и искусными чародеями, сотворили заклятие барьеров, накрывших весь остров и не дающих разорвать реальность и тем самым позволить выйти из Обливиона войскам противника.

Горный хребет центрального острова был усеян лучниками, простреливающих практически весь остров, а посему не один враг не уйдёт от их карающей стрелы.

Западный остров был отдалён от всех боёв и представлял последний рубеж обороны. Его высокие, скалистые обрывы, ставшие берегами, надёжно защитили расположенную там крепость от вмешательства. Единственный способ туда поспасть – пройти через широченный мост.

Но сейчас, ни порт, ни восточный остров не были целью Азариэля. Он, в окружении грузных воинов – «берсеркеров пустоты», облачённых в массивную пластинчатую броню из стали, бежал к той части центрального острова, что оказалась абсолютно без защиты и передавалась на удержание им.

От форта и до моста, ведущего на северную часть острова, отрезанную рекой, которая рассекла этот кусок суши, расположилась вся северо-восточная часть острова. Если северная часть острова была прикрыта старыми бастионами, то северо-восточный скалистый изрезанный берег был абсолютно наг, но по нему проходила дорога, ведущая из южной части острова в северную, а поэтому этот бег нужно было удержать любой ценою.

Азариэль занял позицию на берегу, средь камней и песка. Его обуревает волнение, многократно усиленное ощущением скорого боя. Но обратившись к рукояти меча, взывая к смелости, он себя успокаивает.

– Воины! – громогласно, дрожащим голосом обратился Азариэль. – Разойдитесь по брегу!