Падение рая

– Да, конечно… – вынужден был признать ее доводы Глен Пфайффер.

– Давайте хотя бы узнаем, почему они так поступили, сэр. Может быть, все окажется не таким уж и ужасным. Конечно, смертоубийство – это преступление, но стоит учесть, что они все еще живут по своим законам и не знают наших, они думают, будто находятся в своем времени.

– Да, конечно, это можно признать смягчающим обстоятельством, – сказал министр. – Давайте узнаем мотивы их поведения…

10

Поредевший взвод до сих пор находился в той комнате, куда их привезли для встречи друг с другом. Двоих боевиков милостиво отпустили, и те ушли, забрав тело убитого с собой.

Медбратья, которые привезли их на креслах-каталках, опасались заходить внутрь, несмотря на все заверения пациентов о том, что они их не тронут. Впрочем, странные пациенты не особенно и опечалились. Побеседовать им было о чем. В основном говорил лейтенант Камышов, перерассказывая остальным то, что узнал от доктора Стоун и директора Ришмана, – историю прошедших тысячелетий. Впрочем, он основательно ее подсократил, отбросив, по его мнению, пустую информацию.

Солдаты слушали молча, не перебивая, с хмурыми лицами. Роман не был уверен, понимают ли они его и слышат ли вообще, но рассказ продолжал. Он знал, его людям трудно принять то, что они пролежали во льдах две тысячи лет и уже нет никого из тех, кого они знали и любили. Нет ничего привычного, кроме тех двух бородачей, которых он им помешал убить.

– Как же им удалось нас оживить? – спросил сержант Галс. – Это же фантастика чистой воды! Я такое только в третьесортных комедийных фильмах видел. Но реальность…

– Видимо, не такая уж и фантастика. Что касается оживления, то это просто стечение обстоятельств. Мы искупались в антифризе, наглотались его, да еще вместе с какой-то гадостью. Сквозь нас прошел ток, нас опалил огонь, а в довершении всего нас завалило снегом, где и создались благоприятные условия для сохранения тел. Нас наверняка искали, но так и не нашли тогда…

– Видно, не особенно-то и старались, – подал голос подрывник Адам Марцев. – Мы ж не знаменитости какие, чтобы километры льда бурить годами, лишь бы тела отыскать. Курить охота, убил бы за сигарету…

– Попридержи язык, – шепотом предупредил лейтенант, глазами показав на зеркала под потолком. – Итак уже натворили дел.

– Понял.

– В тела ввели раствор с нано…

– Нанороботы, – подсказал сержант Галс.

– Да, закачали нанороботов, они нас восстановили, после чего оживили. Вот такие дела, – подвел итог Роман Камышов. – Земля теперь – единое государство с округами, земляне – единый народ без национальностей и расовых предрассудков. Колонизировано чуть больше десятка миров. Не так уж плохо… всегда мечтал побывать в космосе, посмотреть на другие формы жизни и все такое. Глядишь, может, и возьмут в звездные разведчики, а, разведка? Что молчим?

– Может, и неплохо…

– А теперь вопрос из вопросов, лейтенант, – заговорил старшина Фрейндлих.

– Какой?

– А на кой хрен нас, собственно, разморозили, да еще всех разом? Взяли бы одного, потом другого, ведь технология могла дать сбой, и весь драгоценный материал пропал бы зря.

– Тебе, старшина, не в разведке, а в контрразведке служить, – хмуро ответил Роман. Он понял, что не задал себе и докторам главного вопроса, того, который, можно дать голову на отсечение, первым пришел в голову Виктору. – Признаться, я об этом не задумывался.

Такая непонятная ситуация взволновала всех. Солдаты загудели, заспорили друг с другом, что-то живо обсуждая, но шум мгновенно прекратился, едва одна из панелей стала прозрачной и за ней показались люди.

– Эй, может, пожрать принесете, а? А то мы тут уже изголодались, – завелся один из солдат. Его поддержали остальные.

– Да и курева не мешало бы! – поддержал товарища его сосед.

– Курение вредно для здоровья, а потому вне закона, – ответил один из тех, кто осмелился появиться в окне.

– У вас в пятом тысячелетии никто не курит? – удивился солдат.

– Именно! – с гордостью ответил толстенький человек.

– Ну, а со жратвой как?

– Скоро принесут. И вообще, тут задаю вопросы я!

– Ну-ну, давай свои вопросы…

– Зачем он убил того человека? Ведь тот ему ничего не сделал.

– Ничего себе – ничего не сделал! – возмутился Осип Долгин. Он задрал на себе рубашку и показал на груди и животе два специфических шрама. – А это вы видели?!

– Что это?

– Пулевые ранения! Это тот бородатый гад в меня стрелял! А поскольку никакого электрического тока, антифриза, огня и лавины я не помню, то сдается мне, именно из-за этих пуль я богу душу и отдал… да только вы ее обратно в тело бренное вернули…

– Вот как значит…

Казалось, министра Глена Пфайффера ответ несколько озадачил. Похоже, как и обещала доктор Стоун, все вставало на свои места.

– Именно. И те двое – сепаратисты, террористы и преступники. В ту ночь, когда все случилось, мы как раз отбивали у них заложников, которых они захватили ради получения выкупа у компании и их бедных родственников. Да только неудачно… Вы с ними поосторожней. Бандюги еще те…

– А вы, стало быть, представляете силы правопорядка? – с надеждой спросил один из членов Комиссии.