Падение Римской империи

Эти уступки обусловили наступление относительно мирной фазы в римско-персидских отношениях, поскольку цели Сасанидов на данном этапе были в основном достигнуты. Во всяком случае, Персия столкнулась с набегами кочевников на двух участках своей северной границы: на востоке в Трансоксании (современный Узбекистан) и на Кавказе, где у Константинополя тоже имелись свои интересы. Пути через Кавказ вели в глубь римской территории, если повернуть направо, и в глубь персидских владений, если двигаться прямо. Гунны двинулись в обоих направлениях. Великий гуннский поход 395 г. обернулся опустошением не только римских провинций к югу от Черного моря, но и неожиданно обширных территорий Персидской державы. Так началась новая эпоха компромиссов, когда обе империи перед лицом гуннской угрозы пришли к беспрецедентному соглашению о совместной обороне. Персы должны были возвести укрепления и разместить гарнизон в ключевом Дарьяльском ущелье на Кавказе, а римляне обязались помочь оплатить издержки. Римско-персидские отношения в этот период были настолько безоблачными, что возник миф, будто персидский шах усыновил Феодосия II по просьбе его покойного отца императора Аркадия, чтобы тем самым обеспечить мальчику спокойное восшествие на престол (тому было всего лишь шесть лет, когда умер его отец).

Однако все это вовсе не означало, что Константинополь мог позволить себе сокращение своих вооруженных сил. Возможно, численность войск в V в. несколько сократилась, а на строительство укреплений выделялось меньше средств; тем не менее главные силы по-прежнему приходилось держать на восточной границе. Notitia Dignitatum, чей «восточный» раздел датируется примерно 395 г., т. е. уже после соглашения по Армении, сообщают нам о полевой армии в составе 31 легиона (около четверти от их общего количества), дислоцированной на Востоке, наряду со 156 подразделениями пограничных войск, размещенных в Армении и в провинциях, лежавших в непосредственной близости к месопотамскому фронту (из 305 подразделений по всей Восточной империи). И это в период относительной стабильности! Время от времени случались конфликты с Персией, которые иногда приводили к военным действиям, как в 421 и 441 гг. Единственной причиной, по которой персы не извлекли существенных выгод из ситуации, когда в 440-х гг. Константинополь был занят борьбой с гуннами, по-видимому, явилась их собственная борьба с кочевниками^{419}.

Как Персия была для Рима серьезным противником, точно так же серьезным противником был для Персии Рим, и каждый из них особенно гордился победами, одержанными над своим визави. Как мы уже отмечали, провинции от Египта до западной части Малой Азии были для Восточной империи основным источником доходов, поэтому ни один император не мог позволить себе рисковать безопасностью региона. В результате Константинополю приходилось держать свыше 40 процентов своих вооруженных сил на границе с Персией, а еще 92 подразделения пограничных войск предназначались для защиты Египта и Ливии. Единственные войска, которые восточноримские власти теоретически могли использовать на Западе, были представлены шестой частью их пограничных сил, дислоцированных на Балканах, и тремя четвертями их полевых войск, сконцентрированных во Фракии, плюс две «презентальные» армии^{420}.

Вплоть до 450 г. способность Константинополя оказать помощь Западу в значительной степени определялась тем фактом, что он принял на себя главный удар гуннов. Еще в 408 г. (см. гл. V) Ульдин быстро овладел восточноримской крепостью Кастра Мартис в Прибрежной Дакии, а к 413 г. восточноримские власти оценили угрозу в достаточной мере, чтобы начать реализацию программы по сооружению речных заграждений на Дунае^{421} и возведению тройной линии стен вокруг Константинополя (см. гл. V). Затем, всего лишь несколько лет спустя, восточноримские войска попытались непосредственно пресечь территориальный рост гуннской державы. По-видимому, в 421 г. они предприняли крупномасштабную экспедицию в Паннонию, которая уже была, пусть и временно, в руках гуннов, вызволив из-под гуннской власти большую группу готов и поселив их на территории Восточной Римской империи, во Фракии. Следующие два десятилетия прошли в противодействии амбициям Аттилы и его дяди, и даже после смерти Аттилы восточноримским властям вновь пришлось иметь дело с большей частью «обломков», оставшихся после крушения гуннской империи. Как мы видели в VIII главе, именно Восточную империю уцелевшие сыновья Аттилы выбрали в качестве объекта для нападения в конце 460-х гг. В то же десятилетие, только немногим раньше, восточноримские войска опять-таки были вовлечены в боевые действия против воинственных «обломков» развалившейся военной машины Аттилы под предводительством Гормидака и Бигелиса. Подобно им, в 460 г. готы Амала в Паннонии вторглись во владения Восточной империи, чтобы получить свои 300 фунтов золота^{422}.