Падение с небес. Найти тебя

— Леди! — Ярик повернулся ко мне и с сомнением произнёс, — но вы говорили, что они мало чем от нас отличаются! Эти же похожи на павлинов из книг!

— Они так же удивляют своих соотечественников, будь уверен, — отозвалась я, и снова с тревогой ощутила, что сердце, переполненное начинает биться всё быстрее и быстрее.

— Мы с тобой, — прошептал любимый, нежно прикоснувшись губами к моему виску.

Мой дом почти не изменился, всё тот же светлый камень и высокие ступени, которых по-прежнему было ровно пятнадцать. Всё тот же забор из металлических прутьев, выкрашенных в черный цвет. Я сглотнула, проглотив подступивший к горлу комок…. Радомир помог мне выйти из кареты, а затем они с детьми чуть приотстали. Я же, словно попавшая в чудесную давно забытую сказку, с трепетом взошла по массивным ступеням, коснулась рукой холодных перилл, ухватилась за них двумя руками и застыла, прислушиваясь к себе.

Я вернулась и если добытые сведения правдивы, мои родители сейчас находятся в столице.

— Леди что-то хотела? — проскрипел мужской голос и я повернулась. Старый слуга, что и пятнадцать лет назад и десять, открывал двери гостям, стоял сейчас перед нами и подслеповато щурился, пытаясь понять, кто находится перед ним.

— Здравствуйте, Михалыч, дома ли герцог с герцогиней? — улыбнулась я, назвав старого Михаля тем самым прозвищем, что дала ему Марфуша. Только она могла дать исконному тарсманцу подобное имя, схожее с белогорцем.

— Дома, как не быть, — произнес борным голосом старик и застыл, схватившись за сердце, — леди! Ярославушка, проказница наша! Нашлась!

— Нашлась, — отозвалась я, вытирая слёзы перчаткой себе и заодно старому Михалю.

— Проходите, проходите, — заторопился старик, распахивая двери передо мной и моей семьей, — чего же я вас на улице держу?

— Спасибо, — отозвались дети, с интересом рассматривая огромную прихожую, коридоры, что видны их неё.

— Я сам, — усмехнулся Радомир в тот момент, когда слуга попытался помочь раздеться моему оборотню. — Сейчас еще по багаж занесут.

Аханье, оханье раздавалось со всех сторон, а мы улыбались, отдавая свою верхнюю одежду. Марфа всхлипывала за моей спиной, узнанная всё тем же штатом прислуги, что и несколько лет назад.

— Что за шум? — раздался строгий мужской голос, и тут же возникла тишина, а мы все подняли головы. — Господа?

— Папа? — произнесла я, как мне показалось тихо, но, похоже, это раздалось в каждом уголочке прихожей, а уж особенно на верху широкой лестницы.

— Яра! — вскликнул он и тут же оказался рядом.

Бросился, прижал меня к себе, обнимая и целуя. Я плакала, уткнувшись лицом в его рубашку, цепляясь за неё же руками.

— Папа, папа! — повторяла, сквозь слёзы замечая, как и слуги и моя семья смотрят на нас. Кто-то шмыгал носом, кто-то подносил руки к глазам, растирая по щекам слёзы в унисон с хозяином, но, несомненно, все были рады.

— Нашлась, девочка моя, нашлась! — твердил отец, не отпуская меня. Но всё-таки спустя несколько секунд папа пришел в себя(вот она, хвалёная выдержка дипломата) и произнёс, — Яра, знакомь со своими спутниками, а потом пойдем наверх. У меня для тебя сюрприз!

— Это мой муж, — произнесла я, с трудом оторвавшись от отца и коснувшись рукой Радомира. На большое сырое пятно на рубашке отца никто не обращал внимания, какая мелочь. — Это Ксюша, моя дочь, — только произнесла, а глаза отца тут же радостно вспыхнули, даря улыбку застеснявшейся девочке, прижавшейся ко мне. А это Ярополк, сын Радомира… и мой.

Я взглянула на мальчика, пытаясь понять, как он отреагирует на подобное заявление, но маленький оборотень выглядел довольным, а большего и желать не приходилось. Княжичи приняли меня, это ли не радость для нас с мужем.

— Раз вы разделись, прошу! — провозгласил отец, но едва мы только вступили на лестничные ступени, как папа обернулся, — Яра, как ты нас нашла? Ты, верно, знаешь, что мама..

— Это Радомир нашёл! А где мама? Здесь? — высказалась, а сердце снова замерло, не готовое отринуть ту мысль, с которой я как-то сжилась в эти две недели. Трудно было поверить, что отец всё-таки нашел маму, но еще труднее было разочароваться в этом известии.

— Спит, доктор велел обязательно спать днём. Она в положении, — последнюю фразу папа добавил шепотом и с гордостью. — И чего же мы стоим? — улыбнулся, жестом руки снова показывая, что нужно подниматься наверх.

— Бабушка Ксения болеет? — вставила своё слово немного осмелевшая Ксюшка, — почему она спит?

— Потому что, — папа нагнулся, подхватил на руки девочку, подкинул в воздухе, поймал и рассмеялся, — потому что у тебя скоро родится тётя или дядя!

От всех этих новостей у меня голова едва не закружилась, но вместо того, чтобы зайти в свою старую комнату или устроить детей и нас самих с мужем, папа повел всех к маме. Однако Радомир благоразумно остался за дверями вместе с Ксюшей и Яриком, с удовольствием расположившись в мягких креслах.

Огромная спальня с большим количеством легких тканей на высоких окнах, была очень светлой. Но не эта красота меня привлекла, а женщина, что сидела в подушках и читала книгу.