Падение Серого

– Тайны хранить можете? Недолго наверняка осталось хранить – под недолго я понимал, что скоро конец операции спасения тысячи, но девицы явно поняли иначе – но никому. Совсем. Теперь заткнулись, кто завизжит, той порка!

Завизжали, но не сильно. Дружно заключили, что я зооморф, а не оборотень. Причём редчайший, таскающий в Астрал одежду. Знатоки, блин! Сефка наконец дорвалась – уставилась своими глазищами мне в глубины мозга… Но ничего стоящего сказать не смогла, а вот лишнее… пробормотала:

– Мозги усилены Хаосом. Теперь раза в два с половиной умнее обычного вада! Но ещё добавлены осторожность и осмотрительность. Не отнятое у Доры, она раньше растеряла. Просто дар Хаоса, благо созданный вампиршей-менталисткой мощный интеллект ещё не был стабилен, а тут Хаос. Вот и даровал вместе с безумием берсерка… да ещё и некромантии добавил странной… Очаровательно! Три дара, но все не для вора, издёвка просто… только мешают! Нерешительный мудрец Хаоса, но не простолюдин-учёный, а вор. Безумный в краткой атаке берсерк Хаоса, но не воин, а вор. И вредящий себе некромант Хаоса, но не маг. И всё в одном флаконе!.. Костяном, хи!

– Вампирша-менталистка?! – простонал хор дурочек, отлично поняв сказанное, но не понятое сразу рагимкой-менталисткой.

– Не вампирша, а вампиретта – спокойно сказал я – И нечего паниковать! Против паники у нас розги! И я говорил, что лишнее знать дурочкам не обязательно…

– Вампиретта – пробормотала Сефка, что-то старательно вытаскивая из своей памяти поколений – Модификатор… невероятно… Вампиры это, в конце концов, ничего страшного, гимки и с ними дружат… Бывают, конечно, вадоеды, вернее опустошители, высасыватели, осушители… убивают… Но и оборотни бывают нормальными, и остальные расы убийц порождают… Даже среди огров с чёрными душами попадаются не злодеи… не вадоеды… но это уж совсем редко… Странно другое… Сколько лет Бесподобнейшей?

– Девятнадцать – улыбнулся я.

Сефка не оценила, изменилась лицом, но не восторг, не удивление, не радость, не испуг, не гнев – просто маска непроницаемая, которую на проказливой мордашке девицы-енота-кошки-лемура увидеть никак не ожидаешь… Пробормотала:

– Ээээ… Поздно… – совладала с собой, хихикнула привычно – Поздно уже, пойду я спать. Всё будет хорошо! И ты не зря, Серенький, не пускал меня в свою голову. Ну и дура я! Как там, многие знания ведут к многим печалям… Но теперь как раз вовремя… И… ещё… у тебя же связь с Бесподобнейшей? Верно? И оракулши опасность не видят. Хи!

Убежала весело. Да уж, развеселила…

– Что скажут оракулы напоследок? И я пойду в таверну У Огра, есть опять хочется – усмехнулся я, глядя на желающие что-то важное сообщить прекрасную с тонким рисунком ящерицы или змеи мордашку не юной уже Гели и огромные ошарашенные глазки на совсем юном, даже на её семнадцать лет не очень тянущем прекрасном личике Дили.

– Ээээ… Мы Чуму больше не чувствуем… Подёнок Однодневки не видели и раньше, но теперь… Тьма… в оракульском смысле… ослабела над Карсоном, на западе… Как на востоке висят последние клочья, над Бартолоном. И в Доне последние отголоски видны… И в зомбяках риародских, вернее гномбордских, вернее бартолонских… Древний Риарод, а не Миримин… Подземелья короче… Ну вы поняли… – абсолютно синхронно медленно заговорили обе оракулши, ожидаемо путаясь в неумелых даже не предсказаниях – Мы же ещё не оракулши, не понимаем, что чувствуем, но когда знаешь… Так как-то… Но над дворцом императора очень много… тысяча… свечей еле мерцают, готовые угаснуть… И все знают, что это значит… Значит девственницам опасность страшная грозит…

Я потопал в таверну У Огра, размышляя, что жрать хочу, потому что внутри меня взрыв. И отгоняя ещё и размышления над заданной Сефкой загадкой. Ладно! Буду решать проблемы по мере поступления! И я хотел знать, что делать! Теперь знаю! Хотел срочных задач! И теперь они есть!

В таверне, наполненной веселящимся народом, я сразу поднялся в кабинет хозяйки. Киса сидела за ломящимся от еды столом в жилой части. Сразу вскочила, кинулась ко мне, опередив и переполнявшие меня вопросы и выражение моей радости. Прижалась, дрожа, запечатала мне рот пахнущим едой и вином поцелуем. Что-то мявкала и мурчала. Через долгую минуту начала быстро болтать:

– Ты живой?! Ой, что творится! Отовсюду такие новости! Ты весь… горишь! Изнутри! И я горю! Срочно любовь! Но сначала поедим! Я только что из… дома барончика моего, но ничего такого! Там вечеринка была. Еле ускользнула!

За болтовнёй мы сели за стол, набросились на еду. Киса, жуя, продолжила верещать:

– Ну ты и скотина! Что творишь?! Что вы натворили?! Невероятно! Во дворце… мне барончик сказал… творится невообразимое! Нет! Молчи! Я знаю что ты хочешь сказать! Но про гибель великой армии уже все знают! Ну кроме веселящейся на играх толпы. Хотя и они что-то знают. Слухи! Во дворце была попытка переворота! Жертвоприношение!

– Что? – охренел и дико испугался я.